Саломея была одна на пустой полосе газона и кружилась, кружилась… Она танцевала легко, непринужденно — возможно, даже не осознавая, что делает. Джейн подошла и тронула ее за плечо.
— Тебя Хебог ищет.
— Правда? — отозвалась Саломея. — Серьезно?! Ищет?
Она выглядела такой счастливой, что Джейн не удивилась бы, оторвись та от земли и уплыви по воздуху.
— Ты под кайфом?
— Что? Ой, не смеши меня.
— Тогда что с тобой?
— Просто у меня хорошее настроение. Надеюсь, в хорошем настроении нет ничего предосудительного?
— Просто это так на тебя не похоже.
— Дорогая моя невинная малютка, — величественно пропела Саломея, — ты знаешь, с каким удовольствием я задержалась бы и поболтала с тобой обо всем, но мне надо столько сделать, стольких повидать. Положение обязывает, понимаешь ли. Где, говоришь, был Хебог, когда ты его видела?
Джейн показала, и Саломея умчалась будто безумная. Джейн даже не успела опустить руку, когда брешь, проделанная в толпе юной ниссой, расширилась и открыла три сдвинувшие головы фигуры: преподавателя прикладной астрологии Перо, Хрюка и Детолова.
Как и другие до них, при виде девочки они прекратили разговор и подняли глаза, чтобы перехватить ее взгляд. Детолов учтиво кивнул и поманил ее пальцем.
Джейн пустилась бежать.
Ворота раскрылись и захлопнулись. Перед ней была пустая дорожка, в конце которой стоял Крысякис.
Застигнутая врасплох, она подошла к нему. Он взял ее за руку, и они вместе свернули в рощицу, обрамлявшую с обеих сторон дорогу. Тропинка шла под уклон. Покрытые листьями ветки касались лица.
Когда зеленые тени скрыли их окончательно, Крысякис отпустил ее руку. Они встали друг против друга глаза в глаза.
— Ну и?.. — сказал он, большие пальцы сунув за пояс.
— Тебе чего?
— Ты с Питером, не так ли?
— Что? Ты имеешь в виду — у праздничного костра? Ну да.
Крысякиса перекосило.
— Вот сволочь! Он был моим другом. Близким другом. Я доверял ему, а потом он берет и уводит у меня девушку.
Джейн была в шоке.
— О чем ты говоришь? Я никогда не была твоей девушкой.
— Так, — сказал Крысякис. — Значит, вот как обстоит дело, да? — Он шагнул к Джейн, и она подалась назад. Он придвинулся ближе, и она отступила еще немного. На одно безумное мгновение ей показалось, что это будет продолжаться бесконечно, пока они не выйдут задом наперед из лесу. Затем она ударилась спиной о ствол дерева.
Крысякис невесело хихикнул.
— Ладно. Сейчас посчитаемся.
— Я пойду приведу помощь, — шепнул кто-то Джейн на ухо. Она быстро глянула через плечо, но никого не увидела. Слова раздались ниоткуда, так тихо, что она засомневалась, был ли этот голос вообще.
— Не смей отворачивать голову. Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю.
Крысякис сгреб в кулак блузку Джейн и потянул к себе. Та, боясь, что тонкая ткань порвется, ухватилась с обеих сторон его кулака за блузку и двигалась в такт его движениям. Он волтузил ее туда и обратно, словно играющий с крысой терьер. Казалось, это его только больше злит.
— Ты сука! Ты шлюха! — По горящей щеке Крысякиса пробежала слеза и исчезла в углу оскаленного рта. Глаза были почти не видны на его перекошенном лице.
Внезапно Джейн осознала, что ей следует закричать, чтобы кто-нибудь ее спас.
— Помогите! — крикнула она, но слишком слабо.
Она чувствовала себя ужасно глупо, словно актер, выкрикивающий реплики в плохой пьесе. Ее исполнению недоставало убедительности.
— Кто-нибудь, на помощь!
Крысякис отпустил ее блузку и ударил по лицу.
Больно. Головой она стукнулась о дерево сзади, и шляпа отлетела в траву. Ветки сразу вцепились в волосы. Ноги у нее заплелись, и она упала.
«Он собирается меня изнасиловать, — мрачно подумала она. — Меланхтону придется меня спасать. Он же заставил меня дать обещание, что никакого секса. Если это случится, я стану для него бесполезна».
Но Джейн не ощущала ни малейшего следа драконьего присутствия. Его внимание было занято чем-то другим. Она попыталась призвать его, сосредоточившись на его тайном имени, на операционных кодах, на том, что в истерике смогла припомнить из его электросхем. Надеясь, что расстояние не слишком велико, она беззвучно кричала, призывая его к себе.
Ничего.
Крысякис дергал ее за пояс. Она ухватилась за ремень обеими руками, чтобы он не смог его расстегнуть. Тогда он снова ее ударил. На сей раз в живот. Из-за этого одну руку пришлось отпустить, но она ухитрилась еще яростнее стиснуть другую. Он пытался просунуть пальцы обратно. Она вцепилась ему в лицо. Это было сплошное унижение, бесконечное и неизбывное, как дурной сон.