Перед тем, как сорваться с места, Астерия аккуратно завернула, — явно не в первый раз, — часть подола платья, превратив его в длинную юбку-колокол. Это действо заняло у принцессы считанные секунды, так что лишнего времени на раздумья у Элиота не появилось — и потому он, скрепя сердце и обуздав нехорошее предчувствие, ступая по крышам ринулся в неизвестность следом за той, которую любил.
Что примечательно — на землю они спустились только у самых ворот, когда пришлось чуть ли не с боем прорываться через поставленных там стражей. Те хоть и не могли физически поспеть за детьми, пользующимися Альмагестами, но за счёт опыта, — а сбегать из города взбаламошенная принцесса начала лет так с восьми, — кое-что сделать всё-таки смогли. Однако неучтённый фактор в лице второго сверхсильного ребёнка не позволил им остановить беглецов, а спустя пару минут они уже свернули с главного тракта и продолжили нестись прямо по незасеянным полям…
И если принцесса вела себя более-менее спокойно, уверенно двигаясь к своей цели, то Элиот частотой и углами вращения головы мог поспорить с филином. Растения, живность, птицы — многое из этого он просто не узнавал, и сие обстоятельство парня нисколько не радовало. Гигантские вороны в небе, мухоловки, в «пасть» которых могла спокойно поместиться небольшая собака, зубастые кролики, гоняющиеся друг на другом — от привычной Элиоту природы не осталось и следа. Мир словно бы отразился в кривом зеркале, наполнившись неведомыми существами — и в том юноша был склонен винить своего «работодателя». Контракт Элиот зачитал до дыр, но что-то всё-таки упустил, судя по столь резким изменениям в прошлом-настоящем, всеми, кроме самого Элиота, нормально воспринимаемым.
— Стоять! Туда нельзя…! — Возглас оказавшегося неподалёку мужчины в форме егеря что принцесса, что Элиот пропустили мимо ушей, а последующий рёв горна восприняли, скорее, как сигнал «на старт», так как в этот момент они как раз пересекли отчётливо видимую границу между полем и лесом. Азарт, вскипевший в жилах Элиота, наполнил всё тело лёгкостью, а вызванный словами принцессы интерес раскалился чуть ли не до состояния магмы. Парня сильно заинтересовало то, во что превратился мир после шага назад во времени, и сейчас он с большим удовольствием дал волю своему любопытству.
Лес был по-своему жуток и прекрасен, пестря красками и обилием самых разных цветов, кустов и деревьев. Среди всей этой мешанины с большим трудом удавалось различить возможные опасности и вовремя их обойти, не сбавляя при этом темпа бега. Кошмарные мухоловки, хищные лианы, странные насекомые — всего этого было в достатке, но принцесса, казалось, ни на что из этого не обращала внимания, ловко избегая любых возможных опасностей.
Элиот же такими навыками похвастаться не мог, и потому уже спустя десяток минут обзавёлся парой синяков и всего одним, но крайне ощутимым и болезненным укусом. Насекомые с высокой колокольни плевали на толщину одежды, играючи её прокусывая…
— Тс! Смотри!
Парень опустился на одно колено рядом с принцессой, посмотрев в указанном направлении. Там, среди могучих деревьев и густых кустов, неспешно брели существа, которых можно было бы назвать лошадьми, не будь они настолько крупными и мощными. Довершал картину рог, чей размер, судя по всему, зависел исключительно от размеров самого единорога. Только сейчас Элиот понял, почему принцесса назвала их боевыми — такие звери даже без брони могли с успехом разбивать вражеские боевые порядки, обращая их в ничто одной лишь массой своих тел. А уж затея с «посмотрим на них во время выгула» и вовсе казалось теперь идиотской…
— Астерия, давай-ка отойдём подальше или вообще… — Парень обернулся — и сглотнул ставшую отчего-то вязкой слюну. Астерия, с детства лишённая инстинкта самосохранения, не сидела рядом с ним, а направлялась к смотрящему прямо на неё гигантскому единорогу, на спину которого можно было усадить сразу нескольких таких, как она, принцесс. И Элиот мог с уверенностью сказать, что типичная сказочная связка «принцесса-единорог» здесь подействует, так как конкретно этот экземпляр смотрел на Астерию со злостью во взгляде, да ещё и постукивал по земле копытом… — Астерия, назад!
В одно мгновение цепи, сковывающие его Альмагест, с треском лопнули, и сокрытые под одеждой нити сменили свой цвет на абсолютно чёрный, вдобавок растянувшись по всему торсу. Символы на щеках Элиота тоже изменились, «отрастив» по одному шипу в середине. Северная Корона стала куда больше походить на корону, нежели на серп, но сам защитник этого не видел, с огромной скоростью приближаясь к уже вздыбившемуся единорогу, готовому опустить массивные копыта на беззащитную и растерявшуюся девушку.