«Очень даже легко съедите, миледи…» — подумалось Элиоту, когда он в очередной раз скользнул глазами по перманентно изображённым на щеках королевы символам Ориона. Она никогда не деактивировала Альмагест, так как не испытывала в том потребности — сильная кровь вкупе с артефактом, носящим такое же имя, как и их род, — Дарфайи, — обеспечивали женщину достаточным количеством сил для того, чтобы не испытывать вообще никаких неудобств от активированного на постоянной основе Ориона.
— Элиот, я собственноручно подобрала тебя на пепелище твоей родной деревни, но мне хотелось бы узнать, чем ты занимался до этого, какую мечту лелеял, к чему стремился и кем хотел стать? — Задав целую серию вопросов, королева пригубила бокал с лёгким вином и угрожающе посмотрела на мужа, заставив того закрыть рот и придержать его вопросы, к которым, как считал Элиот, он всё ещё был не готов.
— Ваше величество, до того, как моя деревня была уничтожена, я учился грамоте в церковной школе, владению мечом у отставного солдата, живущего по соседству, а так же подсматривал за тренировками бывшего рыцаря. За семь месяцев я сумел понять, как правильно медитировать, благодаря чему сумел пробудить свой Альмагест. Но самостоятельно развить его до желанного уровня у меня не вышло, а подойти с просьбой к рыцарю я не решился. Так, оттачивая лишь свои невысокие боевые навыки, я провёл ещё один год, после чего попал сюда. — Элиот на секунду замолчал, переводя дух и собираясь с мыслями, дабы продолжить, но королева паузу восприняла по своему.
— А чего ради ты всем этим занимался, Элиот? Хотел стать рыцарем?
— Становление рыцарем не было для меня приоритетной целью, ваше величество. Более всего я желал служить королевской семье, но понимание того, что простой кузнец или крестьянин такой чести никогда не удостоится, заставляло меня учиться и тренироваться, дабы стать тем, кто действительно нужен здесь, во дворце.
— Ох-хо-хо, парень… — Король водрузил на стол лишь на половину опустошённый бокал. — Ты правда считаешь, что достоин защищать и помогать моей дочери? Что нет никого, кто справился бы с этим на порядок лучше? Хотя бы из тех же аристократических фамилий, приближенных ко дворцу?
С ответом Элиот не медлил ни на секунду, так как этот вопросон задавал сам себе в прошлом-будущем, а отвечал на него никто иной, как сам король. Солидный козырь, аналогов которого в памяти Элиота или не было, или он не мог из рассмотреть.
— У меня нет ничего, кроме веры в вас, королеву и принцессу, а у аристократии есть семьи, долг, обязанности перед родом. Я уверен в своих помыслах и стремлениях, но не могу того же сказать о других кандидатах в защитники. Я готов отдать за леди Астерию жизнь, но смогут ли поступить так же наследники знатных фамилий?
За столом установилась тишина, прервал которую удивлённый свист принцессы. В ту же секунду она замолчала, поймав два донельзя серьезных и недовольных таким поведением взгляда… Но и эта пауза продлилась недолго.
— К кому обращена твоя верность, Элиот — к нам, королю и королеве, или к принцессе?
— К принцессе, ваше величество.
— И если она решит пойти против нас…
— Я пойду следом за ней, ваше величество.
В течении десяти ударов сердца король внимательно смотрел в глаза сидящего напротив мальчишки, после чего — выдохнул и негромко хлопнул в ладоши.
— Если твои слова истинны и не содержат лжи, то ты — далеко не худший кандидат. — Король повернулся к своей жене. — Тебе слово, дорогая.
— Ты, Элиот, говорил от чистого сердца, и я очень надеюсь, что твои намерения в будущем не изменятся. Но для нашей дочери ты должен стать не только щитом, но и надёжным другом, советником и помощником. И окончательное решение будет лежать на ней… Астерия?!
Следом за королевой Элиот повернул голову в сторону принцессы — но не обнаружил её на своём месте. О том, что совсем недавно девочка сидела рядом с ними, напоминало лишь чуть приоткрытое окно, через которое Астерия, очевидно, и сбежала, воспользовавшись крайней сосредоточенностью родителей на кандидате.