Дальнейшие слова Морти потонули во всхлипах, и в конце концов парня прорвало: он разрыдался как девчонка, едва успевая подтирать сопли испачканной в бурой крови рукой.
Геноцид населения целой планеты? Раз плюнуть, Рик Санчез готов.
Масштабная оргия с восьминогими каракатицами? Отлично, Рик уже здесь.
Уничтожение правительства целой расы? Дайте два, Санчез займётся этим.
Ребёнок ревёт от боли, обиды, отчаяния и страха? Ёбушки-воробушки, и что с этим делать?
Всякий раз, когда маленькая Бет закатывает истерики, Санчез экстренно передаёт дочку Диане – у неё успокоить ребёнка получается гораздо лучше. Но тут Дианы нет, да и Морти уже не то чтобы ребёнок, однако легче не становится.
— Ну хватит, — предпринял абсолютно дурацкую попытку спастись Рик. — Да ёпт…
Не придумав ничего лучше, Санчез сделал выпад вперёд и осторожно обнял Морти, зарываясь пальцами в каштановые кудри.
Морти замолчал и замер, пытаясь осознать. Тёплое дыхание деда на шее успокаивало. Смит с удивлением обнаружил, что Рик сам устал не меньше. Почувствовал, как руки Санчеза едва заметно подрагивают от накопившегося напряжения.
— Слушай сюда, пиздюк. Даже самая навороченная голограмма моего производства не сможет заменить тебя.
И Морти разрыдался вновь.
Так было нужно.
***
Яичная скорлупа встретилась с тупой стороной ножа и треснула. Рик вылил тягучее содержимое в миску.
— Р-рик, я мог бы… мог бы и сам приготовить нам ужин…
— Ага, травануть дедушку, да и себя до кучи. Спасибо, пёс, обойдёмся без этого.
В попытке сохранить трещащий по швам брак, Джерри и Бет отправились на озеро с ночёвкой, а Саммер, обрадовавшись образовавшейся свободе, сказав: “Деда, если чё, пиши в Фейсбук”, упорхнула на вечеринку, которую так вовремя организовала её одноклассница. Рик и Морти остались одни в доме и, по-хорошему, могли бы отправиться в очередное приключение, не слушая потом нотации Джерри о том, что Морти нужно думать об учебе, а не шляться с дедом где попало. Но на Рика напало особенно меланхоличное настроение – как раз подходящее, чтобы разбивать яйца.
Морти гордо поглядывал в зеркале первую подростковую щетину – полтора причудливо закрученных волоска над верхней губой.
— Что, никак подцепить не можешь, чтобы вырвать? — осведомился Рик, разбивая третье яйцо в миску.
— Рик! — обиженно воскликнул мальчишка и инстинктивно прикрыл лицо ладонью, а то не дай Ньютон, дед решит помочь с депиляцией.
Рик только хмыкнул, разворачивая бумагу, в которую был укутан кусок рыбного филе.
— Лучше достань деду пива.
Было в этом всём какое-то особенное очарование. Морти четырнадцать лет, переходный возраст давал о себе знать гормонами и перестройкой в психике. Самый ранимый возраст, и именно на него пришлось плотное сотрудничество с вылезшим из ниоткуда, как черт из табакерки, дедом.
— Р-рик, а ты когда-нибудь влюблялся по-по-настоящему? — вдруг спросил Морти, посадив свою пятую точку на стол.
— Тебе что подкинуло мысль, что я буду вести с тобой вот эти вот сопливые разговоры про любовь? Пиво? — Санчез посмотрел на внука через плечо. — У меня в руках ещё и нож, если что.
— Тебе сложно ответить? Значит, влюблялся, — Морти пока ещё можно было пользоваться детской логикой и в ответ максимум получить внеочередное звание придурка.
— Морти, ты что, думал, что твоя мать из пробирки вылезла или что?
— Учитывая, кто её отец, вполне могло быть и так, — заметил Морти, ковыряя скатерть ногтями. — Ну я же не про бабушку. В кого-нибудь ещё влюблялся?
Санчезу вдруг подумалось: он жалеет, что собирается жарить рыбу, а не внука.
Ну, то есть…
Нож воткнулся в разделочную доску, и Рик сполоснул руки, явно медля с ответом.
— Ну, допустим.
Морти заерзал задницей по столу от нетерпения:
— Как это было? Она ответила взаимностью? Почему вы расстались? Где она сейчас?
От потока беспорядочных вопросов у Рика заболела голова. Он открыл банку с пивом и выпил половину залпом, развернувшись лицом к внуку.
— Местоимение неверное.
— Мм? Э-это была планета? Коллективный разум? Компьютерная программа? Андроид?
— Это был мужчина, пёс.
Морти завис. Не то чтобы в его юной голове были какие-то гомофобные установки, но почему-то слабо представлялось, чтобы его дед мог любить мужчину. Слабо представлялось, что Рик вообще мог любить кого-либо, поэтому Морти и спросил.
— И… и как?
— Решил ориентацию сменить, пиздюк?
— Нет! Я-я… вообще-то, у меня есть Джессика, я её люблю, и подумал, что ты мог бы дать мне пару советов…
— Мой тебе совет: забудь про любовь, займись наукой, — Рик повернулся обратно и достал из шкафчика муку, продолжая готовку.
***
Морти проснулся оттого, что простынь прилипла к телу. Само тело всё ещё ныло, но уже не так болело – похоже, мазь была практически чудодейственная.
В комнате было темно, а за окном накрапывал мелкий противный дождик. Морти кое-как повернулся набок, пытаясь определить, где он умудрился уснуть.
Комната Рика и Дианы. Он уже был здесь несколько раз.
Когда летающая тарелка приземлялась во дворе дома Санчезов, только вечерело. Солнце клонилось к горизонту, и Рик, перекинув руку Морти через плечо, ковылял к двери, но не понятно, кто кого тащил – это Морти помнил.
Потом – чёрный провал в воспоминаниях. Но на парне была свежая футболка, растянутая донельзя и почти прикрывающая колени, значит, то ли он сумел переодеться, то ли его переодели. Занятно.
Кажется, такого обилия событий за такое короткое время Морти не переживал ни в одном приключении с Риком, а стоило устроить приключение самому себе – и пожалуйста. Радует стабильность: так или иначе, всё пошло по одному известному органу. Но осталось совсем немного, нужные материалы у Рика, и скоро Морти отправится назад в своё время. Вот удивятся родители: зашёл в гараж целый и невредимый, а вернулся весь избитый.
Да, удивятся. Если вообще заметят.
Дверь приоткрылась с тихим скрипом, и Морти внутренне посмеялся тому, что Рик может соорудить машину времени, но не находит этого самого времени, чтобы смазать дверные петли. Санчез тихо вошёл в комнату, на ощупь прошёл к прикроватному ночнику и включил мягкий свет. В его руках была бутылка текилы, которую он с щелчком открыл.
— Всё готово, — сообщил Рик, плюхаясь на кровать рядом с Морти. — Но я бы не бежал на твоём месте в будущее сломя голову.
Морти был согласен, его состояние всё ещё оставляло желать лучшего, и Рик, видимо, решил усугубить, потому что протянул текилу внуку. Парень принял бутылку и сделал глоток сорокоградусного алкоголя прямо из горла. Закашлялся и прикрыл рот рукой. Рик коротко хохотнул, забирая текилу себе.
— Ты пуська, Морти, — незлобно прокомментировал он, тоже делая глоток.
Повисла тишина, в ходе которой двое периодически обменивались бутылкой. Когда текила в очередной раз оказалась в руках Морти, он вдруг произнёс:
— Правда или действие?
Рик взглянул на внука, приподняв бровь:
— Я – чемпион в этой дисциплине, ты проиграешь.
— Главное – не победа, а участие, Рик. Правда или действие?
— Правда.
— У тебя был тройничок? — Морти решил проверить честность дела самым безобразным образом.
— Нет.
— Врешь.
— Ты не спросил, было ли у меня вчетвером.
— Было?
— Да. И так как ты задал два вопроса, я тоже имею право на два.