Он замялся.
— Возможно, все это звучит безумно, нечего сказать, и, возможно, я сейчас ставлю себя под удар… но я полагаю, мы можем это осуществить. И, может быть, даже раньше, чем мы думаем.
Сенатор из Аризоны цинично приподнял бровь. Сенатор из Вермонта смерил его взглядом таким же холодным, как гранит в Новой Англии. Сенатор из Калифорнии рассеянно провела рукой по волосам. На какое-то мгновение показалось, что отреагировала даже стенографистка: она моргнула, ее пальцы застыли над клавиатурой. Сидевший рядом Бэйрд Огилви позволил себе улыбнуться, прикрывшись тыльной стороной ладони.
Тем не менее Мерфи знал, что добился своего, когда увидел, как вице-президент одобрительно кивнул.
Подобно гигантскому когтю посреди долины Фронтир-Вэлли вздымалась гора Шугарлоуф. Крутые гранитные склоны неясно вырисовывались над рекой Коннектикут. В двадцатом веке гору приобрел штат Массачусетс и отвел эту территорию под заповедник. По закругленной западной стороне к скалистой вершине вела извилистая асфальтированная дорожка, где из булыжника воздвигли наблюдательную башню, чтобы в полном объеме наслаждаться живописным пейзажем. Отсюда обозревалась вся долина от охотничьих угодий в Хольек на юге и до Зеленых гор Вермонта на севере. Стелившуюся по дну долины равнину делила на две половины река.
По крайней мере так могла выглядеть картина триста лет назад. Когда «Оберон» курсировал над долиной Пионеров, Фрэнк, Леа и Василий увидели, что даже этот мирный уголок Новой Англии не пережил катастрофу, которая стерла всю жизнь с лица земли. Река Коннектикут была покрыта толстым слоем льда. Средняя температура на всей планете упала на пять градусов, и в этой местности лето не наступало уже в течение трех столетий. Неуправляемые пожары опустошили густые леса окрестных гор, кислотные дожди обесплодили фермерские угодья, где когда-то в изобилии выращивали кукурузу, тыкву и картофель. Приближаясь к горе Шугарлоуф, хронолет пролетал над выжженными безжизненными руинами Амхерста. Небоскребы библиотек и общежитии Массачусетского университета, казавшиеся неуместными на фоне сельского пейзажа, возвышались теперь над загнивающей территорией подобно могильным плитам, покрытым сажей.
Координаты, установленные в принятом сообщении, указывали, что местом встречи должна быть гора Шугарлоуф. Хотя Василий и Леа сошлись во мнении, что нет причины включать маскировочный режим хронолета, Фрэнк решил перестраховаться. В конце концов, они не знали, кто встретит их там, внизу, и что им нужно. Поэтому Мец неохотно активировал режим «хамелеон». Однако, преодолев почти полкилометра, они поняли, что необходимость в маскировке отсутствует.
— Дым, — тихо сказала Леа и указала на вершину горы. — Вон там. Видите?
Фрэнк склонился над креслом Василия и выглянул в иллюминатор. С вершины вверх спиралью поднимался столб коричневого дыма.
— Может, это леской пожар, — проворчал он. — Может, недавно туда ударила молния.
— Не думаю. — Василий кивнул в сторону одного из экранов, которые висели над пультом управления. Там на радиолокационной топографической карте мелькала крошечная несимметричная точка. — Я принимаю отдельный инфракрасный след. Он слишком мал для пожара. — Он взглянул на Фрэнка. — Кто-то есть внизу. Они развели сигнальный костер.
— Думаю, нас ждут. — Леа неуверенно поглядела на Фрэнка. — Хочешь спуститься, или задержимся еще ненадолго?
Фрэнк колебался.
— Нет-нет, давайте выясним, в чем же дело. — Он похлопал Меца по плечу. — Отключай «хамелеон» и вези нас на место. Если можно, посади нас возле костра.
Пилот кивнул и снял с «Оберона» маскировочный экран. Когда хронолет приблизился к горе, они разглядели, что дым поднимался со скалистого отрога у основания наблюдательной башни.
— Будет трудно посадить хронолет, — заворчал он. — Я не вижу ни одного ровного…
— Вон там. — Фрэнк показал на маленькую поляну среди того, что осталось от леса, прямо под вершиной. — Вроде выглядит достаточно плоской.
Когда «Оберон» начал снижаться на поверхность горы, ему пришлось бороться с сильным встречным ветром. Чтобы удержаться на ногах, Леа схватилась за край пульта. Она случайно выглянула в иллюминатор.
— Там кто-то есть! — крикнула она. — Видите его? Смотрите!
Один из экранов над иллюминатором отобразил крупный план вершины. Как и сказала Леа, около костра стоял высокий мужчина и смотрел, как приближается хронолет. Он поднял руки вверх и размахивал ими из стороны в сторону.
— Я вижу его. — Фрэнк схватился за спинку пилотского кресла, когда хронолет снова сильно тряхнуло ветром. — Каким образом он смог выжить после всего этого?
— Мы очень скоро это выясним. — Мец крепко сжал штурвал и осторожно манипулировал им, пытаясь справиться с управлением. — Держитесь, возможно, немного потрясет.
Мец не опускал шасси до последнего момента, но, несмотря на его осторожность, ветер ударил в посадочные опоры. Когда палуба накренилась, Фрэнк едва смог удержаться на ногах, а Леа с криком грохнулась на панель управления. Затем шасси наконец соединились с твердой поверхностью. «Оберон» сел.
Мец быстро выключил негатрон и перевел дыхание.
— Прошу прощения, — пробормотал он. — Сегодня не мой день.
Фрэнк мысленно улыбнулся, затем посмотрел на Леа и увидел, что она тоже улыбается. Возможно, сказывалась усталость, но Василий стал вести себя немного скромнее.
— Ты — молодец, — сказал Фрэнк и похлопал пилота по плечу. — Самое главное — мы целы.
— Да, но это лишь полдела. — Леа поднялась с пульта и устремилась к диафрагме люка. — Пойдемте посмотрим, кто там нас ожидает.
— Накиньте-ка на себя что-нибудь теплое, — крикнул им вслед Василий.
— Термометр показывает, что на улице заморозки.
На «Обероне» не было никаких аварийно-спасательных средств, и им пришлось обойтись пальто, которые они надевали в 1937 году. Тем не менее Фрэнк обнаружил в одном из хозяйственных шкафчиков пистолет, поражающий жертву электрошоком. Он почти забыл о нем, хотя такое оружие входило в стандартное оборудование хронолетов на случай, если исследователи столкнутся с враждебно настроенными современниками. Несколько минут Лу разглядывал оружие, затем сунул его в карман пальто, пока Леа стояла к нему спиной. Она скорее всего стала бы возражать. Да и сам Фрэнк при других обстоятельствах оставил бы его на корабле, но с оружием он все же чувствовал себя хоть чуточку в большей безопасности.
«Оберон» приземлился в том месте, где когда-то, по всей видимости, располагалась парковка. Давным-давно туристы, приезжавшие насладиться красотами этих мест, оставляли здесь свои машины, но теперь асфальт потрескался и раскрошился, и из трещин повсюду торчала сорная трава. У подножия лестницы воздух был прохладен; гуляя между ветвями мертвых деревьев, ветер издавал печальные звуки. Короткой тропинкой они миновали покрытые слоем копоти развалины беседок и направились к округлой бесплодной вершине горы, где на фоне недружелюбного неба неясно вырисовывались руины наблюдательной башни. Серые облака немного расступились, пропуская холодные лучи полуденного солнца, тусклым светом окутывающие горную вершину. Приблизившись к основанию башни, они увидели, как над лежащими вдалеке горами каменной радугой поднимались земные кольца.
Костер был немного больше, чем ожидал увидеть Фрэнк. Когда они с Леа приблизились, человек, который поддерживал пламя, не проронил ни слова. На нем была военная парка конца двадцатого столетия, вероятно, купленная на какой-нибудь распродаже, и темно-синяя бейсбольная кепка с вышитыми на ней буквами «NY». Каштановые волосы, тронутые сединой, развевались по сутулым плечам на морозном ветру, седая борода почти скрывала лицо.