— Ну-у-у, хорошо, — согласился Мартин.
— Что скажете госпожа Нокс? — я чуть наклонил голову. Она прекрасно понимала, о чём конкретно идёт речь.
— Алан почти сдался, — негромко ответила она.
— Почти? Это как?
— Я рассказала ему о том, что Терес Маркей облажался, впрочем, удивительно почему он и сам этого не понял.
— И?
— Он боится тебя, а потому с опаской относится к моему предложению. Алан был искренне удивлён, но, похоже, ему некуда деваться.
— Значит, Туми наши?
Эмилия покосилась в сторону входа.
— Алан тоже здесь. Можешь убедиться в том, что он совершенно сдулся.
— Вот и прекрасно, — я чуть отступил от Эмилии, и позволил пройти вперёд. — А как же Эдвард?
— Он знает, что этот вопрос в любом случае останется за мной, — бросила она, прежде чем отвернуться.
Суд проходил быстро и чётко. Я следил за обстановкой, но, похоже, что в этот раз сюрпризы нас не ждали. Ганс Кларрет вёл заседание также, как и в прошлый раз. Защитников в Юдалл и Веберов не осталось и приговор был вынесен на удивление быстро.
Я слушал пункты приговора и понимал, что медленно начинаю улыбаться. Да. Я ликовал, хотя оставался предельно спокоен. Во мне больше не было слепой ярости, мои враги были побеждены, а мои руки не оказались по локоть в крови. И я ликовал.
Нескольких новорождённых из обоих родов решили определить другим семьям из Тринадцати — они были магами с хорошей наследственностью. Все же остальные были приговорены к казни и уничтожению всех исторических сведений и это для меня было самой большой наградой за то, что я сдерживал себя всё это время.
Алан Туми не хотел смотреть мне в глаза, когда я выходил из зала, и я не стал его задерживать, лишь поравнявшись, негромко произнёс:
— Советую вам, Алан, принять предложение госпожи Нокс. Вы же видите, что мои враги всегда получают своё наказание и стать частью =союза чуть более выгодно, чем раствориться в веках.
Он коротко и с растерянностью посмотрел на меня, но получил только короткий кивок.
— Приятного вечера, господин Туми. До скоро встречи, — я поднял ладонь в прощальном жесте.
Мартин присоединился ко мне у самого выхода из здания.
— Как ты себя чувствуешь, — спросил он.
— Я победил, Мартин. И я счастлив.
После суда оставался ещё почти месяц до помолвки и всё это время я занимался только тренировками и учёбой. Поговорив с Мартином, мы пришли к выводу, что мне в любом случае стоит закончить школу, поучаствовать в турнире, если он состоится и поступить в академию.
Прадед недвусмысленно дал понять, что никто кроме меня не сможет занять место главы, а кроме личных амбиций, силы и знаний, мне необходимы были «заслуги» и престиж перед остальными оставшимися родами.
Это я знал и так, хотя принять то, что придётся смириться с таким раскладом было совершенно непросто, но благодаря тренировкам и духовным практикам я стал куда спокойней и доброжелательней.
Внутренние демоны утихали, острые воспоминания и чувства, которые освободились от блоков уже не так сильно жгли изнутри. Я принял то, что в той реальности почти сошёл с ума, то, что брал всё силой и только прикрывался местью за испорченную жизнь.
Может, по началу оно так и было, но потом всё изменилось. Я принял то, что меня вернули для спасения Айонов, а для того, чтобы не допустить опустошающей войны. Теперь же то, с чем я шёл всё это время и чего хотел, свершилось.
Юдалл и Веберы были наказаны, Ноксы стали союзниками, Туми тоже поглощены, а у меня стало гораздо больше людей, кем я стал дорожить по-настоящему.
Почти перед самой помолвкой Мор сообщил мне, что окончательно договорился с человеком по имени Бёрн о том, что я могу к нему приехать. Бёрн был хрономагом-отшельником, не имел никакого отношения к нашему роду и даже не состоял в маленьком обществе таких же магов времени, отказавшихся пользоваться своими способностями.
.
Я занимался тренировкой прямо на улице, глубоко вдыхая морозный воздух, очищая разум и готовясь к тому, что скоро, наконец, смогу встретиться с магом времени, способным ответить на все мои вопросы. Во всяком случае, я очень на это надеялся.
Мор подошёл тихо, как всегда. Я даже не слышал скрип еле примятого снега под его ботинками. Он недолго наблюдал за мной, не начиная разговор.
— Ну, говори уже, я же чувствую, тебе есть, что сказать, — проговорил я, не открывая глаз, пока стоял босыми ногами на снегу.
— Ты всё же хочешь уехать сразу после помолвки? — спросил Наставник.
— Да.
— Не задумывался над тем, куда тебя это приведёт? — в голосе Мора прозвучало беспокойство.