В кабинете Моллера Хельга обнаружила два трупа и умирающую женщину в форме. Процессор идентифицировал женщину как Эльзу, о которой так много рассказывал Пауль. Хельга склонилась над умирающей и погладила ее по голове. Слабая улыбка тронула губы разведчицы. Перед смертью она успела прошептать дорогое ей имя:
— Павел!
…Когда Лугин совсем было распрощался с жизнью, земля затряслась, где-то глухо рвануло и, распарывая небо, вверх ушла огненная стрела, будто молния. Ничего подобного Лугин не мог себе и представить. Следом, через пару секунд, ухнуло вновь, и вторая стрела ушла в облака. На короткое время шум боя утих. Не все сразу поняли, что произошло. Лугин воспользовался секундным замешательством противника. Он увидел совсем близко вырывавшуюся из боя «Пантеру», рванулся и в одну секунду очутился на броне…
…«Израсходован весь боезапас. Горючее на нуле. Это уже не танк, а мясные консервы». — Об этом думал Пауль, торопясь вывести машину из боя. Лугина он подобрал. Полонского убили, видел. О Хельге должен был позаботиться Алекс.
Еще сидя внутри машины, Пауль смутно догадывался, что там, по ту сторону брони, что-то произошло. Но он ни на секунду не допускал мысли, что Моллеру удалось восстановить линию управления стартом. О существовании дублирующего кабеля не знал никто, кроме штандартенфюрера и Ринка.
Эльза узнала об этом, но слишком поздно…
Все время, пока на земле и под землей кипел бой, Алекс сидел в уютном кресле в чреве гравилета, и ОТТО развлекал его своими версиями дальнейшего развития событий. Но хронопилоту было не по себе. Он сжимал виски ладонями и лишь изредка взглядывал в иллюминатор.
Ради чего он ввязался в эту кровавую авантюру, ради чего послал едва ли не на верную смерть Хельгу, свою единственную и неповторимую женщину? Ради своего возвращения? Но есть ли хоть малейшая взаимосвязь между людьми и событиями? Остался ли хоть какой-то шанс на самостоятельное возвращение, или надо послушаться этого эксперта с внешностью доктора Хорна?
А еще грызло душу сознание полного своего бездействия. Люди прошлой эпохи гибли внизу. Они сражались за лучшее будущее, за то будущее, которого хотели и заслуживали. Они имели на это право. Он же, Алекс Химмель, был здесь лишним, чужим. «Товарищем из будущего», как назвал его покойный майор Гром. Несколько раз Алекс порывался включиться в схватку, приказывал ОТТО срочно снижаться, грозил ему, что сотрет его ЭГО. Но ОТТО был непреклонен, как спутники Одиссея, не позволившие тому высадиться на остров сирен. И только после рапорта Хельги о завершении операции ОТТО счел нужным снизиться и выбросить буксировочный фал.
— Хельга сделала все от нее зависящее! — доложил он Алексу минуту спустя. — Но гитлеровцам все же удалось произвести стрельбы. Две ракеты ушли на юго-восток. Проанализировав их траекторию, я пришел к выводу, что цели находятся где-то в Индокитае.
— Вот это для меня новость! Немцы уже завладели половиной Индии, неужели они обрушили ядерный удар на головы своих же солдат? Может быть, цели расположены немного дальше, например, в Малайском архипелаге?
— Не исключено.
— А могут они скорректировать траекторию ракет при подлете?
— Я думаю, до этого они еще не дошли.
— А хоть бы и так! — сказала Хельга, вырастая в проеме люка. — Вся аппаратура пуска и слежения уничтожена. Личный состав выведен из строя на семьдесят пять процентов.
— Боже мой! — ахнул Алекс. — Хельга, что с тобой?! На тебе живого места нет!
— Небольшой косметический ремонт, — криво, с обидой в душе, улыбнулась Хельга, — и буду как новая.
— Почему ты не воспользовалась бронескафандром?
— Он неудобен и тяжел. И вообще, оставь свои расспросы, дай мне заняться собой. Я ведь сделала то, о чем ты просил!
— Так ты все же обиделась?! ОТТО, кто-нибудь еще остался в живых? Мы совсем потеряли ребят из вида!
— Это не так, сэр! В настоящее время танк стоит в полукилометре отсюда. Людям необходима первая помощь. И еще их окружают.
— Так чего же ты ждешь?! Вперед!
Хельга молчаливо уселась в кресло киберхирурга и отгородилась от внешних раздражителей звуконепроницаемой ширмой. Но отгородиться от самой себя не удалось. Она снова и снова переживала перипетии боя в Лабиринте.
…Танк въехал правой гусеницей на взгорок и замер.
— Что, дальше своим ходом? — закричал Лугин, загремев автоматом по башне. Из люка высунулась голова Штурма.
— А ты как думал, до дома тебя довезут? Давай живей вниз!
Клаус тоже откинул крышку люка и полез наружу, когда из кустов внезапно выскочил эсэсовец с фаустпатроном на плече.
— «Фаустник»! — заорал Лугин не своим голосом, скатываясь с танка, но было поздно. Ракета угодила в борт и пробила в броне дыру размером с голову. «Пантера» вспыхнула, Пауль едва успел унести ноги. Клаус был убит на месте. Он лежал на броне, обняв руками машину, и языки пламени лизали его комбинезон.
Короткой очередью Лугин срезал «фаустника», но неподалеку уже загрохотали автоматные очереди. Эсэсовцы приближались со всех сторон.
— Каюк нам что ли? — будто сам себя спросил Лугин и вдруг увидел крылатую тень на траве. Он задрал голову кверху, приветственно махнул зависшему над ними гравилету.
— Хватайся, капитан! — крикнул Лугин Паулю, кивая на буксир-фал. — Даст Бог, сейчас вознесемся!
Они ухватились оба одновременно и сразу почувствовали, как фал потянул их вверх.
— Ух, ты! — восхитился Лугин. — Аж, дух захватывает! Эй, вы! — крикнул он уменьшающимся в размерах фашистам. — Что, не вышло?! Хрен возьмете!
Держаться одной рукой за жесткий захват фала было неудобно и непривычно. Лугин смешно дергал ногами в воздухе, но поменять руку не мог: раненное плечо жгло как огнем.
— Слушай, капитан! Не думают же они, что мы с тобой будем болтаться до самого Омска! Мы ж не роботы! И у меня высотная болезнь с детства.
— Держись! — только и ответил Штурм. Сам он держался из последних сил.
Главком нервничал, и для этого были веские причины. Группа, посланная Дягилевым, даже не радировала о прибытии на место. Скорее всего, десантники погибли, ведь и самолет не вернулся. Стало быть, ждать нечего, надо действовать. Выбора нет. Или Брянск, или Ставка. Точнее, или он сам. А если выбирать между собственной жизнью и ответственностью за развязывание атомной войны, выходом Лаврентию Павловичу казался только первый вариант. О том, что он собирается уничтожить не Берлин, а Брянск, Главком уже не думал. На войне без жертв не бывает.
Время текло, и с каждым часом усиливался страх перед возможной ядерной атакой Гиммлера. Берия кусал губы и ходил вокруг письменного стола. Угнетала сонная тягучая тишина, будто во всем здании нет ни души. Время было обеденное, но есть совсем не хотелось. Берия то и дело взглядывал на часы. До двадцати трех тридцати времени еще оставалось — вагон.
После ареста Дягилева Берия пересмотрел планы бомбардировки Брянска и поручил вести дела генералу Мясникову из Генштаба. Он порекомендовал тому подготовить высотный самолет и найти безупречного человека. Потом лично созвонился с Курчатовым, еще раз договорился о поставке «изделия» в количестве двух единиц специальным рейсом из Салехарда в Омск до 18.00 по местному времени.
«А собственно, зачем ждать двадцати трех тридцати?!»
К этой мысли Главком возвращался вновь и вновь, и она становилась ему все более близкой и приятной. Зачем ждать, если группа погибла?! Какая разница, когда он отдаст приказ?! Главное — не опоздать!
Берия распахнул двери, вышел в приемную и, не глядя на секретаря, бессменного секретаря Главкома, произнес:
— Товарищ Поскребышев. Мясникова ко мне. Срочно!
Вскоре явился дебелый румяный генерал, вытянулся и доложил:
— Товарищ Главком! Самолет и летчик готовы.
— Почему не доложили раньше? Что с «изделием»?
— Еще не доставлено.
— Курчатов?
— Он ни при чем. Самолет застрял под Курганом.
— Что?! Вы понимаете, что говорите?! Самолет с атомной бомбой на борту застрял под Курганом?! Как вообще могло случиться, что он попал чуть ли не на передовую?