— Веретено, — негромко сказал Аладору. — Ты купил у Иоки сто двадцать семь человек. Сто двадцать семь. А теперь рвёшься за тысячами. Зачем тебе столько «батареек», Веретено? Ты же их не продашь. Стольких покупателей просто нет. «Батарейки» нужны тебе самому. Зачем?
— Вот поэтому, — буркнул Веретено, — я говорю с тобой, а не с любым другим капитаном. Тебе можно верить.
Аладору утомлённо покачал головой.
— Говори.
— Нам нужна системная оборона, — сухо сказал пират. — Илэвен сейчас пишет её со своими людьми. Но она требует прорву энергии. Я беру все «батарейки», какие можно достать.
— Что? — Хо Син разинул рот. Листья, напротив, молча скептически сжала губы.
— Системная оборона? — переспросил Аладору. — Веретёнце, с начала Тортуги она была никому не нужна. А теперь нужна?
Веретено побарабанил пальцами по столу. Он размышлял недолго и бросил:
— Ты знаешь, что Тич Алькатрас мёртв?
— Что?
— Не знаешь.
С этими словами Веретено будто ожил. Он выпрямил спину, на его лице появилась мрачная усмешка.
— Тич Алькатрас мёртв. Сложился вместе со всей командой. Кто-то нанял их и отправил прямо в могилу.
— Почему это важно? — уточнил Аладору.
— Все думают, что это был я! — рявкнул Веретено и ударил по столу ладонью. Охваченный внезапным гневом, он встал и принялся расхаживать взад-вперёд. Свечи в зале вспыхнули ярким высоким пламенем. — А я имею касательство к этой истории, Веньета. Знаешь, какое? В команде Тича был мой человек. Он вовремя спрыгнул и вернулся с докладом. Тичу дали карты и отправили вон туда, — Веретено ткнул пальцем и карта отозвалась, показав яркую точку.
Бык вскинулся.
Он смотрел на Море Алчеринг, гадая, где находится его родной мир, и потому сразу заметил эту точку. Она загорелась как раз возле границы Моря.
— А там делянка Высокого Начальства, — продолжал Веретено. — Оборонные системы — чистая автоматика, вообще без мозгов. Перебили всех. Но шутка даже не в этом. Шутка в том, что Тича отправили туда тащить душеформы.
— И?
Веретено остановился и уставился на Аладору.
— Аладору! — взрыкнул он. — От тебя не ждал. Ты прекрасно знаешь, что я не занимаюсь рукоделием! Я не продаю его и не покупаю, не ворую и не заказываю украсть. Все эти ИскИны, сны, тексты, душеформы, сто пятьдесят их видов, и человекообразные твари с душеформами внутри. Это. Меня. Не. Зыблет. Но кто-то от моего имени нанял первейшего пирата и отправил его убиваться об Начальство! И это ещё не всё.
Аладору кивнул.
— Не всё.
Веретено шагнул ближе.
— Что ты знаешь? — голос его превратился в хрип и напомнил Быку голос дракона.
Аладору выглядел бесстрастным.
— На моего человека напала собака-гибель. Оллер сказал, что это была пиратская копия. Если бы не он, я решил бы, что это собака Начальства.
— А что ты думаешь теперь?
— Это мог быть любой из работорговцев или рабовладельцев. У меня много врагов. Я подозревал бы даже тебя, если бы не слухи о фрахте. У тебя сейчас нет причин со мной ссориться.
Веретено шумно выдохнул.
— Хорошо, — бросил он. — Приятно слышать.
— Аладору, — внезапно заговорил один из пиратов. До сих пор он сидел неподвижно, скрытый тенями, и показалось, что заговорила тьма. Быку стало не по себе. — Аладору, я снял отпечатки. Это был охотник, а не собака-убийца. Тот, кто послал его, хотел показать, что за тобой следят.
Капитан пожал плечами.
— Я и так знаю, что за мной следят.
Воцарилась тишина.
Бык колебался. Он ждал удобного момента, чтобы высказаться, но момент всё не приходил, а Бык укреплялся в уверенности, что его и не будет. Поэтому он отсчитал три секунды и набрал воздуху в грудь.
— Я видел его.
На Быка уставились все, от капитана Аладору до последнего из людей Веретена. Мгновение Бык ожидал оскорбительной шутки или суровой отповеди. Он слыхивал их в минувшей жизни, когда рисковал вставить слово при дворах князей. Но среди пиратов никто не оборвал его и не оспорил его права говорить. Тогда Бык продолжил:
— Я видел, как пытались нанять Уичиса. В обход профсоюза, за большие часы. Его хотели отправить на охоту за… опасной душеформой. Примерно в ту же область.
— Как ты всё это понял? — не выдержал Хо Син.
— Не я, — Бык позволил себе скупую улыбку. — Я пил там неподалёку с… новыми знакомыми. Они много разговаривали. — Он заметил одобрительный взгляд Аладору и продолжал: — Они сказали, что впервые видят этого… деда, и что Уичис откажется. Я не слышал отказа. Но успел услышать, что Уичис недоволен и не хочет браться за эту работу.
— Уичис, — вслух подумал кто-то. — Знаменитость. Не хуже Тича в своём деле.
— Когда я увидел собаку, — сказал Бык, — то подумал, что меня хотят убрать как свидетеля. И… Уичис считал, что вербовщик — один из людей Веретена.
Веретено рухнул обратно в кресло.
С минуту все молчали. Пираты сидели неподвижно, и только чутьё подсказывало Быку, что они яростно спорят и перекидывают друг другу большие пакеты зашифрованной информации. Подробнее Бык разобрать не мог.
— Что ж, — сказал Аладору, — думаю, и я должен раскрыть карты. Мои знакомые из Высокого Начальства полагают, что ты нарочно вербуешь людей и посылаешь их сложиться о защитные системы Начальства.
У Веретена отвисла челюсть. Он побледнел так, что это было заметно даже в сумраке.
— Они так считают?..
— Ещё они считают, что кто-то прикрывается твоим именем.
Веретено закрыл лицо руками. Он тяжело перевёл дух и тихо прорычал что-то, потом с силой потёр глаза и уронил руки на стол.
— Начальство, — вполголоса сказал он, глядя прямо перед собой, — те ещё говнюки, но очень, очень умные говнюки… Всё складывается. А знаешь, с чего началось? Профсоюз охотников вдруг решил, что я велю им учредить должность заместителя секретаря и собираюсь занимать эту должность бессменно. До них дошёл слух. Полный бред. Но они поверили, а почему? А потому что штурманский профсоюз и мастера глубин трепали между собой такие же слухи. Потом менялы узнали, что я собираюсь ввести процент со сделок. Один умник даже пришёл ко мне с согласием и стал торговаться насчёт преференций. Потом эта муть о процентах дошла до работорговцев. Они бы ещё десятину придумали! Я над этим ржал… а зря. Надо было тогда же начинать расследование. Потому что потом стали гибнуть хорошие люди. Нет, Тич был ублюдком, да и по Уичису я бы не всплакнул. Эммарна из картографов…
— Что? — вскрикнула Листья. — Как?
Веретено покачал головой.
— Как обычно, — сказал он с горечью. — Наняли заснять хроношторм. Дали координаты. Точно не известно, но вроде как координаты были неверными. Она угодила в эпицентр, а баллов в шторме было не девять, а двенадцать. Похоже на несчастный случай. Но только не с Эммарной. Она была лучшей. Она такой же шторм носила на шее в кулончике.