Тоха пожал протянутую ладонь и осторожно спросил:
— Хранитель?
Мужчина медленно склонил голову и показал на невесть откуда взявшуюся лавочку:
— Присядем.
Тоха, придержав шашку, сел. Следом на лавочку опустился Хранитель. Оба молчат, лишь пичуги в саду выводят заливистые трели. Наконец мужчина нарушил тишину:
— Ты что-то хочешь спросить?
Программер ещё немного помолчал и поинтересовался:
— Почему я опять здесь? Ведь я должен был попасть домой.
— На это много причин. Ты выбрал нужную нить времени. Ту, к которой стремился подсознательно, я тебе немного в этом помог. Теперь ты вошёл сюда, как странник. Видишь, пространство изменилось. Значит теперь ты уже странник, а не путник. Быстро растёшь.
— И что мне это даёт?
— У тебя хороший потенциал, — глядя вдаль, проговорил Хранитель. — Не скрою, мне нужны такие, как ты.
— Вот мля! — вспыхнул Тоха. — Всем я нужен. Хронослужбе, пиндосам, тебе. Офигеть!
Хранитель не отозвался. Всё также смотрит вдаль. Наконец он проговорил:
— Теперь ты — странник и можешь входить сюда, когда захочешь. Этот дом твой. Там тебя ждёт прислуга, дворецкий. Я предлагаю тебе стать агентом. Агентом времён. Работать непосредственно на меня. Это огромные возможности, но и трудная и опасная работа. Решать тебе. Я не вправе заставлять. Ты должен решить сам, добровольно. Я лишь предложил.
— Я домой хочу, — пробурчал Тоха.
Хранитель, наконец, посмотрел на него и улыбнулся. Улыбка оказалась доброй и мягкой.
— Ступай.
— Как? — развёл руками программер.
— Используй намерение.
— То есть, — не понял программер.
— Ты хочешь попасть домой? Или намерен попасть домой?
— А какая разница?
— Большая, — Хранитель хрустнул суставами. — Представь, сидишь на диване и хочешь пить. Ты хочешь пить, но ничего происходит. Ты продолжаешь хотеть. А теперь ты намерен попить. Просто встаёшь с дивана, идёшь на кухню и пьёшь. Уловил разницу?
Программер почесал затылок, чуть сдвинув фуражку на бок.
— Блин, не очень.
— Намерение — это некая сила, которая ведёт тебя. А желание — просто желание, мечта. Не более. Так ты намерен идти домой?
Тоха на пару секунд задумался.
— Да. Пожалуй, да.
— Так иди.
— Как? — прифигел программер.
— Никак, — улыбнулся Хранитель. — Просто встань и иди.
«Ага, блин, — подумал Тоха, поднимаясь, — просто встань и иди. Всё просто, мля!».
И тут он на мгновение завис. Мысли исчезли. Словно водопад мелких иголочек пробежал по телу. Очень даже приятно.
Вокруг струятся полупрозрачные потоки, «ручейки». Много потоков. Слева направо, справа налево. Тоха видит их все. Разом и отдельно.
— Что это? — он кивнул на «ручейки».
— Потоки времён.
Попаданец сглотнул:
— А который мой?
Хранитель тоже поднялся с лавочки.
— Среди них. Выбирай.
Тоха снова впал в лёгкую прострацию.
«Домой», — мелькнула мысль.
Тут же к нему приблизились три потока. Остальные чуть отдалились.
Подчиняясь неясному импульсу, программер протянулся к среднему. Тот тоже двинулся на встречу. Тоха схватил его за «хвост».
В следующий миг он с шашкой на замахе оказался в… комнате. В очень знакомой комнате.
— Вы кто? — раздался сзади чуть дрогнувший голос отца.
Тоха обернулся, привычным движением убирая шашку в ножны. Рукоять глухо стукнулось об устье.
— Это я, бать.
Рядом с отцом на диване сидит Борян.
— Антон! — Отец вскочил и сжал попаданца в объятиях.
— Тоха, мля! — Борька обалдело привстал с дивана. — Ты… откуда?
В романе использованы стихи и песни Константина Фролова-Крымского, Михаила Звездинского, Михаила Гулько, воспоминания участников Ледяного похода Р. Б. Гуля и А. П. Богаевского