Ничего не поделаешь, надо подняться в коттедж и попытаться согреться. Двадцать шесть ступенек, которые насчитал когда-то Сэм, сейчас стали очень коварным препятствием. А ведь придется еще и багаж тащить… И все же она схватила два чемодана, надеясь, что в одном из них находятся туалетные принадлежности и теплые вещи, и начала спуск. Спускаясь, она дважды упала и оба раза ударилась спиной о ступени. А потом ей пришлось вернуться к машине, чтобы взять сумку с продуктами. Остальное подождет, решила Кейт.
Когда она снова спустилась к коттеджу, мокрый снег прекратился. Кейт развела огонь в камине, зажгла несколько масляных ламп и, закутавшись в одеяло, свернулась калачиком на диване.
Джип с трудом взбирался на гору – сантиметр за сантиметром. Сэм уже много лет не видел такой отвратительной дороги. Лишь мысль о Кейт, о том, что она в доме совсем одна, заставляла его продолжать путь. Все его мышцы ныли и болели – с самого утра он разбирал завалы. Что ж, было бы глупо возвращаться потом домой. Сэм расплылся в улыбке. Да, конечно, он останется на ночь у Кейт.
Сэм остановил машину чуть выше, чем обычно, решив не рисковать, не спускаться в темноте. Конечно, будет трудно преодолеть скользкий спуск и грязные ступеньки, имея при себе только фонарик, но иначе его джип могло потащить по грязи прямо на машину Кейт. Так что лучше не рисковать. Он даже не мог разглядеть ее красную “хонду”. Видел лишь желтый свет масляных ламп в окне коттеджа. Сэм постучал, но дверь не открывалась. Взявшись за ручку, он обнаружил, что Кейт не заперлась. Несколько секунд спустя он увидел ее крепко спящей. Пламя в камине угасало.
Усевшись в кресло, стоявшее напротив дивана, Сэм провел ладонью по волосам. Он с восхищением смотрел на Кейт. Она спала на боку, закинув одну руку за голову. Ее длинные ресницы казались сейчас еще длиннее, по-детски припухлые губы чуть приоткрылись. Точно так же он смотрел на нее прошлой ночью, после того как она заснула в его объятиях. Тогда он лежал и думал, как она отнеслась к тому, что они предались любви. Сэм отдал бы все на свете, чтобы получить ответ на свой вопрос, но совершенно не представлял, как спросить ее об этом. Господи, как она прекрасна! Он мог бы вечно любоваться ею.
Но он знал, что у них нет этого “вечно”. Кейт ясно дала понять, что ей здесь не нравится. Ему даже казалось, что она говорила о местных жителях с некоторым высокомерием. А именно высокомерия он терпеть не мог в людях. И теперь недоумевал: почему же позволил себе увлечься ею? Он и раньше встречал привлекательных женщин – умных, независимых, решительных. Но Кейт была еще и чуткой, с ней было замечательно. Может, в этом причина?.. Он видел, как раскрывалась ее душа навстречу тем, кого Кейт встретила в Медвежьей Петле, как искренне она восхищалась Грэнни. И она с такой доброжелательностью относилась к Энни…
Он не мог не думать о ней, хотя и понимал, что это опасно. Может, все же вернуться сегодня домой? Слишком большое искушение находиться с ней в одном доме.
“Так, – говорил он себе, – ты убедился, что с ней все в порядке. Почему бы тебе не уйти до того…”
– Сэм? – Кейт открыла глаза, заморгала. Где она? Все еще в коттедже? – Сэм, который час?
– Уже вечер. Задремала?
– Да, вроде бы. – Она приподнялась, оправляя спортивный костюм. – Как ты вошел?
– Ты оставила дверь незапертой.
Кейт молчала, пытаясь сосредоточиться. Она о чем-то думала… Но вот о чем?
Они помолчали с минуту, прежде чем Сэм поднялся с кресла.
– Я не знал, поела ли ты, поэтому захватил с собой сосисок, – сказал он, вытаскивая пакет из нагрудного кармана комбинезона. – Они испортятся, если их сразу не съесть. Хотя в них, наверное, столько химии, что они лет пять пролежат.
Кейт наконец улыбнулась. И тотчас же нахмурилась, вспомнив, что уже была бы дома, обернись все иначе.
– Света по-прежнему нет?
Сэм кивнул:
– Но думаю, к утру должны дать. – Он подошел к камину и переворошил угли. – Как насчет того, чтобы отправиться к озеру и развести костер? Ты ведь не выходила весь день. Мы могли бы поджарить эти сосиски на костре. Там хоть и холодно, но ночь замечательная.
– Не думаю, что…
– Но почему? Подышишь свежим воздухом. Тебе не помешает.
Кейт очень не хотелось снова выходить из дома. Но тут она случайно взглянула в сторону лестницы, ведущей в мансарду, и ее снова захлестнули воспоминания о прошлой ночи. Она решительно поднялась с кровати.
– Хорошо. Только я сначала умоюсь.
– Отлично. Значит, решено. – Он вытащил из кармана коробку зефира. – Пойду вниз с дровами и разведу костер. А ты спускайся, когда будешь готова. Да… и захвати несколько одеял.
Кейт отправилась в ванную и умылась. Расчесав волосы, она оставила их распущенными – чтобы было потеплее.
– Надеюсь, что здесь просто плохое освещение, – пробормотала она, изучая свое отражение в зеркале.
Ее веки казались припухшими, а лицо – необычно бледным. Очевидно, сказывалось эмоциональное напряжение.
Надев свое кремовое пальто и замшевые перчатки в тон, Кейт потянулась к выключателю, но тотчас же вспомнила, что нет электричества.
– У меня с головой еще хуже, чем я думала, – проговорила она, нахмурившись.
Снег растаял, и спуск к озеру оказался не таким трудным, как она ожидала. Подходя к Сэму, Кейт замедлила шаг. Он сидел на корточках в нескольких футах от берега и еще не заметил ее. Кейт поразилась: с каким удовольствием она наблюдает за ним, когда он что-то делает. Сэм сооружал из щепок крохотный шалаш в центре уже прогоревшего костра. И тут раздался громкий треск. Сэм отпрыгнул в сторону, и Кейт увидела сноп искр, полетевший в его сторону. Она невольно рассмеялась.
– Думаешь, смешно?
– Нет, но просто ты всегда такой спокойный, уверенный в себе… Никогда бы не подумала, что тебя можно застать врасплох.
– Можешь мне поверить, меня заставали врасплох. Например, вчера вечером, – добавил он, понизив голос и многозначительно глядя на Кейт.
– О, сколько искр! Пожара не будет?
– Нет, мы достаточно далеко от деревьев. К тому же они все мокрые. Так что пожара не получится, даже если мы очень постараемся его устроить. – Сэм взял у нее из рук одно из одеял и расстелил на земле. Кейт села, прижав колени к груди. – Сейчас самое время для костра, – сказал он. – Будем надеяться, что огонь отпугнет змей и летучих мышей.
Кейт вскочила как ужаленная. На сей раз рассмеялся Сэм.
– Да нет, не бойся. В это время года их тут не бывает.
– Ладно, квиты, – улыбнулась Кейт.
Сэм сел на одеяло – сел достаточно далеко от нее, так, что она наконец успокоилась, – и занялся нанизыванием сосисок на длинные тонкие палочки.
– Как дела у Грэнни Лу и Энни? – спросила Кейт, пытаясь поддерживать непринужденную беседу.
– Отлично, – ответил Сэм, искоса взглянув на нее. – Энни сегодня в школу не ходила, но дел ей хватило на целый день. Надо было помочь Грэнни привести все в порядок.
– А как Луиза?
– Надеюсь, у нее все будет хорошо. Хотя эта ее беременность не самая легкая. Ей велели как можно больше лежать. Она с детьми какое-то время поживет у Грэнни.
Кейт нахмурилась:
– Мне кажется, им там будет тесновато.
– Конечно. Энни даже заводит речь о том, чтобы пожить у подруги.
– Не понимаю. Почему Луиза не может…
– Дома у Луизы не очень-то комфортные условия. Во всяком случае, в твоем представлении.
Кейт опешила от его тона, от едва уловимого ударения на слове “твоем”, словно Сэм давал ей понять, насколько ее критерии отличаются от представлений местных жителей. Что ж, возможно, так оно и есть. Но ее немного задело то обстоятельство, что Сэм счел необходимым это подчеркнуть.
Кейт вздернула подбородок:
– Похоже, ты считаешь эти условия удовлетворительными.