Степан знал, что Андрей не чувствителен к лести и мог обращаться к нему в такой манере, зная, что тот отреагирует адекватно. Он встал из-за стола и, подойдя, сел рядом на диван, протянув историю болезни и снимки.
Пока Андрей все просматривал, Степан не нарушал его мыслительный процесс.
– Что сам думаешь? – спросил Андрей.
– Давай сначала ты.
– Я так понимаю, что болезнь запущена. Пациентка вообще обращалась к врачу ранее, в поликлинику?
– Да, в частную. Муж у нее состоятельный и может себе это позволить.
– Не верится, что они просмотрели.
– Все анализы были нормальные, а потом процесс как-то ускорился, вот тогда ее направили к нам.
– И такое бывает, – согласился Андрей. – Болезнь словно спит, а затем вдруг по неизвестным причинам резко прогрессирует, а вот почему, часто не понятно. Мы видим лишь результат. Организм – сложный механизм.
– Это ты мне говоришь?
– Это я с собой разговариваю. Пойдем, посмотрим?
Они вышли из кабинета и, пройдя по коридору, вошли в одноместную палату, где под одеялом лежала женщина лет сорока пяти. Увидев врачей, она села.
– Ложитесь, будем вас осматривать, – сказал Андрей.
– Да сколько уже осматривали, – со вздохом произнесла она, но послушно легла.
– Ну что вы ворчите, – Андрей взглянул в историю болезни, – Нина Викторовна. Вы еще молоды и успеете поворчать.
– Вы так думаете? – в ее голосе слышалась надежда.
– Вы про ворчание или про жизнь?
Она улыбнулась: – Про все.
– Первое лучше оставить для более позднего возраста, что касается второго, то да, я так думаю, но без вашей помощи мы бессильны.
– Я сделаю все, что скажете.
– Делать будем мы, а вы нам только помогать, создавая себе настроение. А сейчас помолчите.
Андрей осмотрел ее и присел на стул, Степан остался стоять.
– Значит так, Нина Викторовна, надо делать операцию.
– Да я согласна.
– Уже хорошо.
– А кто будет делать?
– Это решит Степан Николаевич, – и Андрей посмотрел на друга, и тот согласно кивнул головой. – Вы не расстраивайтесь, все удалится.
Андрей поднялся и, попрощавшись, вышел в сопровождении Степана. Уже в его кабинете он сказал: – Мужу сказали, что надо срочно оперировать? Что тянешь?
– Да не тяну я. Она у нас второй день.
– Степ, ты же не ждешь летального исхода? У нее вероятность сейчас пятьдесят на пятьдесят, а завтра будет меньше. Вызывай мужа.
– А что его вызывать, он с утра здесь. Андрей, я хотел попросить тебя сделать операцию.
– А что сам?
– Ты же знаешь, что я таких операций не делал, присутствовал, да.
– Степ, у меня плановых операций, как и внеплановых, хватает.
– Андрей, лучше если ты. Найди время.
Андрей задумался. Сегодня у него была операций, но он мог успеть: – Ладно, готовьте ее часам к семи, я приеду.
– Вот спасибо. Операция платная.
– Не это главное сейчас. Это ты решишь все без меня, не первый год работаем вместе. Устал я что-то.
– Да, я не хотел говорить, но вид у тебя уставший. Отдохнуть бы тебе. Наверное, давно не был в отпуске?
– Давно.
– А как дела в личной жизни?
– А что такое личная жизнь?
– Это, что вне работы, Андрюша, – назидательно произнес Степан. – Это когда не только ты для других, но и другие для тебя. Ты так все и один?
– С котом.
– Другого ответа и не ждал. А пора бы уже подумать. Лет пять прошло после развода?
– Пять.
– Ну, вот. Пора.
– Да все некогда, и кандидатуры нет.
– Кандидатура найдется, было бы желание.
– Желание чего?
– Желание всего.
– Вот всего не получается пока. Ладно, пора мне. Готовьте, – и, не прощаясь, вышел.
У себя в клинике он навестил пациентов. Провел плановую операцию. Закрепленных больных за ним не было, уровень уже другой. За время, после развода, он защитил кандидатскую диссертацию. Уже читал лекции в медицинском институте. Для студентов, попасть к Шухову на практику считалось удачей. Он не скрывал своих знаний и умения, рассказывал все, что и как надо делать. Брал студентов на операции. Но в его профессии нужны были не только знания, а еще и руки, а это инструмент индивидуальный, как и чутье врача. Его руки считались легкими.
– Андрей Семенович, – обратилась к нему его помощница медсестра Таня, – так вы когда в отпуск?
– Ну, что ты ко мне пристала? Некогда.
– И что!? Пожалуюсь руководству.
– Ничего. Жалуйся. Ябеда. Давай через месяц вернемся к разговору. А ты подумай, куда мне ехать? Раз взялась обо мне заботиться, то заботься и в этом направлении. Завтра у меня лекция и я буду к обеду.
Домой в тот день Андрей вернулся поздно; операцию начали в семь, и длилась она до одиннадцати. Кот встретил его молчаливым укором.