Потому, наверное, и улыбалась так, что щеки немного покалывало. И на каждом шаге сдерживала себя, чтобы совсем по-детски не начать подпрыгивать. И вот так было всегда, каждый раз, когда они куда-нибудь отправлялись вместе. Тетя Наташа, заметив как-то Настин энтузиазм, теперь всегда с усмешкой велела Сашке придерживать подругу за руку. Не ровен час, «улетит» еще, ведь худющая, так ветром в прыжке и подхватит, сдует. Настя немного смущалась, а Саша, хоть и посмеялся шутке, все же, предусмотрительно следовал совету матери. А ей так нравилось, и так хорошо было от этого теплого касания его крепкой ладони, что Настя и не думала обижаться или спорить.
В самом дворце было, как и всегда, темно и прохладно. В коридорах стояла та же гулкая тишина, что и при первом Настином посещении. Но сейчас она уже не боялась потеряться. И не только потому, что Саша был рядом. За эти месяцы Настя исследовала дворец спорта вдоль и поперек, облазила с другом все этажи, даже подвал и чердак, знала все ходы и выходы. Просто так, из любопытства. Да и потом, в этих переходах так правдоподобно получалась играть в космических исследователей и покорителей неизвестных планет, заблудившихся в чужих кораблях или на инопланетных станциях.
Однако сейчас было не до таких игр. Переодевшись, они вышли на лед, и принялись тщательно отрабатывать технику приема, который тренер показал своим воспитанникам вчера. Точнее, это Сашка принялся отрабатывать, а Настя смотрела за тем, чтобы друг все делал так, как демонстрировал Эдуард Альфредович. Она специально вчера внимательно-внимательно следила за тренером и запоминала каждый жест.
Потом, когда обоим показалось, что Сашка уже неплохо справляется, Настя привычно стала на ворота и, ехидно показав другу язык, натянула шлем. Вот пусть теперь и попробует ей забить! За эти месяцы она стала не таким уж и плохим вратарем.
Через полчаса, когда условный счет показывал ничью, по количеству пропущенных и отбитых ею ударов, их тренировку вдруг, совсем неожиданно, прервали.
— Саш! Настя! Идите сюда. — Возле выхода на лед стоял Эдуард Альфредович, который никогда не появлялся здесь в субботу. И махал им рукой.
Немного удивленные, но радуясь появлению тренера, они прервались и заскользили к ограждению.
И только тут заметили, что за спиной Эдуарда Альфредовича стоят еще двое мужчин. Казалось, что они не только что подошли, а уже какое-то время наблюдали за тем, что делали Настя и Саша. Она присмотрелась. Один из мужчин, по виду, ровесник тренера, сидел на скамье. А второй, явно моложе, высокий, по-спортивному подтянутый, подошел к ограждению почти вплотную, и внимательно следил за их приближением.
Он был такой… Такой… У Насти даже слов не было, чтоб описать этого мужчину. Невероятный, наверное. И очень красивый. Она, конечно, мало кого видела. Но этот мужчина показался ей самым красивым из всех, виденных. Даже не верилось, что люди бывают настолько красивыми. Как в книгах пишут. С черными-черными, густыми волосами, крупным, но очень уместным на его лице носом. Выразительными глазами, внимательными настолько, что, казалось, мужчина замечает каждое их движение, каждый жест. Этот человек выглядел настолько… не к месту здесь, что ли. Словно какая-то важная персона, по ошибке заглянувшая в их старый и ветхий дворец спорта.
Она растерялась. Настя глянула на Сашу и по глазам друга поняла, что и тот не знает, кто это такие. Не предполагал он, похоже, и то, зачем тренер пришел в субботу. Только подмигнул Насте, словно предлагал не гадать, а доехать и все узнать. Что они и сделали.
— Здравствуйте, Эдуард Альфредович! — не сговариваясь, хором поздоровались дети.
— Здравствуйте! — Усмехнулся тот этому приветствию. — Я был почти уверен, что найду тебя здесь, Александр. — Тренер повернулся к ее другу. — Давайте, ребятки, заходите сюда, тут с тобой поговорить хотят.
Эдуард Альфредович немного отошел, освобождая им проход, и Саша, а следом и Настя, покинули лед.
— Это Альберт Романович, — тренер указал на пожилого мужчину, сидящего на скамейке. Тот кивнул детям.
Они с любопытством поздоровались в ответ.
— А это — Дмитрий Валерьевич. — Тренер указал на того мужчину, который был, кажется, моложе, на взгляд Насти.
Определенно, не такой старый, как другие. И красивый.