Она же смотрела на него расплывшимся взглядом и, кажется, не совсем понимала, о чем Сашка говорит. Ему пришлось ее немного потормошить, пощекотав шею, чего Стася всегда боялась. А когда подруга взвизгнула и вся сжалась в комочек — рассмеялся:
— Показывай каток. Там тоже теперь все так круто? — уточнил он.
— А, да, — Настя улыбнулась ему так, что у Сашки горло сперло и дыхание прервалось. Какая же она красавица. Ух! И как он раньше этого не замечал, серьезно?! — Пошли, — подруга потащила его в сторону коридора и в этот раз Саша не сопротивлялся.
Зал с катком, и правда, поменялся. Первое, что бросалось в глаза — освещение и катка, и самого пространства стало гораздо, гораздо лучше. Не в пример тому, что было раньше. И в этом освещении весело и маняще поблескивал, искрился лед.
Сашка вдруг действительно почувствовал себя дома. Нет, лед он всегда просто обожал, тот манил и притягивал его, несмотря на то, сколько именно часов в день Сашка на нем проводил, независимо от того, сколько потов тренера сгоняли с него на этом льду. Но сейчас дело было не в этом. Просто — этот каток, этот зал и эта девочка рядом… Наверное, именно совокупность этих, конкретных составляющих прочно ассоциировалось в его понимании с домом.
Сам лед, как и освещение, стал так же получше качеством, это было видно даже так, при осмотре. Заменили и пластиковое ограждение. Скамьи в зале сменились современными пластиковыми стульями. В общем, зал стал похож на тот, в котором он тренировался в Питере, с учетом разницы в размерах и размахе, конечно.
Но внимание Саши привлекли не детали обстановки, а ребята, гуськом покидающие лед под присмотром тренера. И это тоже напомнило Саше, как он когда-то здесь тренировался. Наверное, тренировка этих ребят только закончилась.
Но тут, неожиданно для Саши, Настя еще настойчивей потянула его ко льду, при этом вскинув руку, привлекая чье-то внимание:
— Валерий Федорович! Здравствуйте! — громко закричала подруга.
Тренер тут же поднял голову и глянул в их сторону:
— Настя, — видно, узнав девочку, тренер поднял руку в ответном приветствии. — Здравствуй, егоза. Что, покататься захотелось? — с вопросом кивнул мужчина, когда они приблизились.
И с интересом глянул в сторону Саши.
Правда, смотрел на него тренер недолго. Уже через пару секунд мужчина снова обратил все свое внимание на Настю:
— Я тебя в этом, — тренер махнул рукой, видимо, имея в виду летний сарафан его подруги, — на лед не выпущу. Извини, девочка, но тут никакие просьбы не помогут. Не хватало мне еще потом быть виноватым в том, что ты заболеешь.
Настя улыбнулась и состроила гримасу в ответ на это заявление. А вот Сашка почему-то испытал раздражение — слишком свободно эти двое общались, как друзья, а не как тренер и подопечная. Но тут же в памяти всплыло воспоминание о том, как они с Настей когда-то познакомились с Димой. Тогда он тоже сразу взъелся на будущего отчима, видя, как восхищенно замерла подруга. И как она во все глаза рассматривала мужчину.
Это воспоминание заставило Сашку усмехнуться и даже поразиться самому себе. Тогда, ясное дело, он не понял, отчего так разъярился, а теперь… Выходит, уже тогда ревновал Настю ко всем окружающим мужчинам? Неужели, любил уже тогда?
Наверное, да. Хотя, скорее всего, с немного иными акцентами.
Осознав это для себя, Сашка заставил себя еще раз посмотреть со стороны за Настей и тренером, продолжающим о чем-то болтать. И, подавив ревнивые порывы, не мог не признать, что ничего «такого» в этом разговоре или общении Насти и Валерия Федоровича не было. Тем более что именно его, Сашу, Настя продолжала крепко держать за руку, разговаривая с тренером секции:
— Да, нет, Валерий Федорович, сегодня я не кататься, — весело покачала головой Настя. — Я другу каток показать хотела. Вот, — Настя повернулась к нему, а потом снова посмотрела на Валерия Федоровича. — Это — Саша Верещагин. Мы с Эдуардом Альфредовичем вам про него рассказывали. Который в Питер уехал, его в команду взяли. Вот, он в отпуск приехал. И я обещала ему все-все показать. Что и как здесь поменялось, — сумбурно, но весело пояснила Настя.
— Значит, тот самый Верещагин, — Валерий Федорович вновь обратил на него свое внимание, и у Саши возникло ощущение, что теперь его изучали куда пристальней. — Что ж, рад знакомству, Александр, — тренер протянул руку, и Саша ответил на крепкое рукопожатие. — Эдуард Альфредович и эта егоза, и правда, мне о тебе все уши прожужжали, — с усмешкой признался Валерий Федорович. — И как там, в Питере тебе живется? Наш Эдуард Альфредович все расстраивался, что ты не звонишь, не пишешь, не рассказываешь.