Настя рассмеялась. А что ему еще надо? И все-таки осталась на месте, взяла кофе, который он ей приготовил, и отпила.
— Вкусно! Спасибо, любимый, — посмотрела на него таким редким, просто лучащимся взглядом.
И Валера не удержался, тоже улыбнулся ей.
А еще решил, что от всего не спрячешь и в подвале не закроешь. Жизнь есть жизнь, и ему оставалось только верить, что она к ним благоволит…
Грустно как-то было. И ностальгия, да, кольнула его. Постоял, полюбовался на свое фото на доске почета “известных воспитанников”, улыбнулся. Вспомнилось, как мечтал об этом в восемнадцать. Вот, исполнилось. Реализовал свои мечты. Добился всего, чего хотел. Почти…
Но зачем вспоминать о том, что давно переболело?
Весь мир увидел, практически. Так что тут тосковать, вообще, не о чем.
Сашка размял шею, устал он от торжественности и пресс-конференции. Встреча, осмотр, толпа людей. Вот что его удивило, так это то, что тренер этот, Валерий, до сих пор здесь работал и парней учил в хоккей играть. Сколько лет прошло? Шестнадцать… а он не ушел. Поговорить захотелось с ним. Бог, знает о чем, накатило так ностальгией о молодости и всем том, что было связано в его памяти с этим местом. О Насте…
Но не сложилось, как-то. Валерий все время занят был, его то звали куда-то, то тренировку проводил. Да и Сашу дергали. Так, кивнули друг другу, и все.
А может и хорошо, что так. Зачем ворошить.
Помедлил еще пару секунд, осматривая и знакомые, и незнакомые коридоры Дворца Спорта. Вряд ли он еще когда-то сюда вернется, вероятнее всего, последний раз в этот город приехал. Возьмет билет до столицы на завтра, наверное, и все, пора браться за работу. В конце концов, его сюда не отдыхать звали.
Развернулся и пошел к выходу. Интересное ощущение — словно тесно. Вырос он окончательно. Все здесь кажется таким… Эх!
Спустился в круглый холл, опоясывающий весь Дворец наподобие кольца. И пошел к двери. Хорошо, что “отстрелялся” и теперь может расслабиться. Толкнул створку…
— Саш! Щитки потерял! Опять! Так же невозможно, просто!
Мороз по коже. И ступор какой-то. И сердце заколотилось в голове. А рука так и держит двери, только Верещагин сдвинуться с места не может. Этот голос… Эти слова…
Быть такого не может!
Сам не понял, как обернулся и на каком-то автопилоте двинулся в другую сторону, откуда доносился детский смех, возня какая-то и суматоха. И этот голос.
— Еще раз потеряешь, Саш, я могу и не заметить! А второго комплекта нам сейчас не купить. Спонсоры пока не особо щедрые, спасибо, аренду катка оплатили… Тимур! Уймись, ради Бога!
Продолжала говорить невидимая ему пока женщина, голосом девочки, которую он должен был давно забыть. Не возможно такое! Просто невоз…
— Анастасия Ивановна! Я не виноват, у меня пакет Васька порвал! — наверное, решил оправдаться тот самый Сашка.
А Верещагин, уже завернув за угол коридора, застыл, не в силах поверить своим глазам. И не понимая умом, зачем пялится. А уйти даже в голову не пришло.
Настя. Она, точно. Только другая совсем… Тонкая, худая. У нее всегда эти косточки хрупкие были. И волосы длинные. Усмиренные уже. Собрала их в косу. Стоит в толпе мальчишек лет десяти-одиннадцати, улыбается. У одного куртку забирает, у другого шапку. Передает это все техничке, видимо, которая помогает Насте усмирить пацанов.
Опешил. Одеревенел. Словно на лед упал затылком, и лежит сейчас, смотрит на всполохи искр перед глазами. И тело деревянное, и голова не “варит”.
— Так, все успокоились! — неожиданно серьезно и даже строго прикрикнула вдруг Настя.
И, как ни странно, мальчишки тут же присмирели, послушались ее. Замерли вокруг, с предвкушением вскинув головы и глядя на Настю. А она им мягко улыбнулась.
— Не буянить, а то брошу вас сегодня одних на милость Валерия Федоровича, и посмотрю, как он с вас шкуру снимет…
— Ну вы, Настасья Ивановна, меня вообще зверем рисуете перед пацанами, — рассмеялся тренер, как раз появившийся в дверях зала, где теперь находился каток.
Взъерошил одному из мальчишек волосы. Второму помог на плече поправить сумку, из которой торчала клюшка.
— Я строг, но справедлив, Настасья Ивановна, — подмигнул тренер как-то, всем сразу. — Давайте, забегайте, у нас время не резиновое, — он махнул рукой, подгоняя мальчишек.