Она сощурила глаза, но не сумела скрыть свое удивление. Или удовольствие.
— Ты хотел разузнать обо мне?
— Предпочитаю знать, с чем столкнусь.
— Это помогло?
— Нет.
Минуту они сидели молча. Вдвоем в машине, ночью, они ощущали атмосферу интимности и, однако, не могли по-настоящему расслабиться. Он чувствовал, что нужно что-то сказать, что-то другое, а не готовые соскользнуть с губ фразы: «Это все меняет» и «Поедем в мой номер». Эти слова казались преждевременными.
Она никогда не спала с его отцом!
Она никогда не спала ни с одним мужчиной…
Он пошевелился на сиденье, повернулся, чтобы взглянуть на нее.
— Спасибо, что ты мне все рассказала. Я ценю твою честность.
— Гора с плеч. — От ее легкого движения рукой серебристое платье сверкнуло в лунном свете. — Могу я взамен кое о чем тебя попросить?
— Если это не еще один «пятисекундный» вызов.
Он заметил, что она была готова улыбнуться.
— Мне бы хотелось знать, чего ты добился во Флориде, — сказала она. — Ты же ездил навестить свою мать.
Тристан обнаружил, что говорить об этом было легче, чем он предполагал. Может, благодаря ее честности. Может, из-за успокаивающего воздействия пляжа, воды и бархатно-темной ночи. Может, потому, что они уже поделились столь многим, что он чувствовал, будто Ванесса знает его едва ли не лучше, чем самые близкие родственники.
Она предложила погулять, и он согласился. Когда они прогуливались, он сообщил ей, что его мать в конце концов подтвердила то, что он узнал от Ванессы и из письма Стюарта о ее супружеской измене с отцом близнецов и о непредвиденных последствиях этого. Но не сказал Ванессе о том, как его мать пыталась оправдать свой обман, и о том, что пролила несколько ведер слез, прося у него прощения.
Он не мог остановиться и рассказал о близнецах — его сводных сестрах — и о Перте, городе, где он постоянно жил, пока не началась его карьера. Рассказал о пережитом потрясении, когда появился в новой стране в середине учебного года. Маленький янки с незнакомым акцентом, ничего не знавший ни об одной из местных спортивных игр!
— Вот почему ты занялся австралийским футболом? — высказала она свою догадку. — Чтобы приспособиться?
— Это было легче, чем крикет. По крайней мере, я знал, как бить по футбольному мячу.
Внезапно она споткнулась и упала бы, если бы он не подхватил ее.
— Все в порядке?
— Каблук застрял. — Она попыталась высвободить туфлю, но у нее ничего не получилось.
Тристан наклонился и обнаружил, что тонкий каблучок плотно заклинило в щели между двумя из покрывавших пешеходную дорожку плитами.
— Положи руки мне на плечи, — предложил он. — Потребуется некоторое время, чтобы вызволить тебя.
— Сбоку есть пряжка. Разве ты не видишь?
Да, он видел. Но получал удовольствие от этой уникальной перспективы: Ванесса опирается на него и его рука мягко сжимает ее ступню. Нет, он не хотел торопиться. Сквозь чулки «паутинка» он чувствовал тепло ее кожи. Тристана окутал дразнящий аромат роз. Он погладил ладонью ее икры, и ему показалось, что она порывисто вдохнула, а ее руки сжали его плечи.
Он медленно поднялся, прижимаясь всем телом к ее телу, и она ответила на его поцелуй с тихим вздохом облегчения. Именно такого поцелуя он желал в то утро на кухне; казалось, это был поцелуй, которого Тристан ждал всю свою жизнь.
В конце концов они оторвались друг от друга.
— Что теперь? — спросила она.
— Я могу отвезти тебя домой. Или могу отвезти тебя ко мне в отель. Твой выбор, Ванесса.
Ванесса выбрала его отель, потому что хотела, чтобы это осталось между ними. Только они, эта ночь и все, что обещал их поцелуй.
Он припарковал свою машину и выключил двигатель.
— Что мы делаем? — неожиданно спросила она.
— Ты хочешь пойти наверх? Да или нет?
Все десять минут, пока они ехали с берега, ее практичная сторона кричала «нет». Но кроме этого было «да», искушающий шепот в ее забившемся быстрее пульсе, в трепете ее тела, а таким она не знала свое тело до того, как этот мужчина появился в ее жизни.
Может быть, сознание того, что он снова отступит, повлияло на ее выбор. Она могла получить эту ночь, могла насладиться этим опытом, могла попрощаться и продолжать жить реальной жизнью. И все это до того, как в полночь ей исполнится тридцать лет.
Она сделала быстрый вдох и кивнула.
— Да.
Он взял ее за руку и повел к лифтам. Ванесса старалась унять дрожь в коленях. Она приняла решение. И она была уверена, что справится с этим… опытом.