— Ронг? Что значит этот маскарад?
Мут еще раз глянул на насупленные брови Таяра и повалился на колени.
— Убей меня здесь, Иуз Таяр. Не вези на Высший суд. Мы с тобой одного сословия. Рудник полностью разрушен.
— Поднимись! — зло сверкнув глазами, приказал Таяр. — Ты отдаешь отчет своим словам? Рудник-мощь и сила Аринды. Это кровь корабля богов!
— Я знаю, — понурясь ответил Ронг, не поднимаясь с колен. — Был черный день, и земля дрожала, словно все предки хотели подняться из могил. Потом начались подземные толчки. Силы природы сыграли со мной злую шутку. Рудник рухнул, а с ним и все мои труды. Никто из стариков не упомнит такого…
— Ли Ходен там?
— Он сел в автомобиль и укатил. Наверное, с докладом к калхору. Мне не сносить головы. Убей меня сам, Таяр. Ты всегда ко мне хорошо относился и не раз выручал советом. Мне не стыдно будет принять смерть от твоей руки.
— Сколько поднято смолы богов на поверхность?
— Больше пятисот ларгов.
— И они остались на складе?
— Да.
— Тогда ты болван, Ронг. В этом твое спасение. Скажешь, что ушел нанимать ауров, чтобы вывезти запасы смолы. Ты знаешь, что творится кругом? Саюд поглотил огонь горы Чаи Теку. Прямая дорога отрезана. Нуяр затоплен водой. Похоже, боги разгневались на нас. Ты говоришь, был подземный толчок?
— Старые дома поселка тоже развалились. И склад тоже.
— Склад — это хуже, — размышляя, сказал Таяр. — А может быть, и лучше. Значит, Ли Ходен не вывез смолу?
— Говорю тебе, он сразу удрал и, конечно, все свалит на меня.
— Садись в машину, не теряй времени!
Ронг Мут сел рядом и непроизвольно оглянулся назад, где, пристегнутая к сидению, в беспамятстве лежала девушка.
— Подобрал по дороге, — хмуро заметил Таяр. — Она из Саюда.
— Да не оставят нас боги, — пробормотал Ронг.
В ближайшем поселении Иуз вызвал начальника и, показав ему печать Строителя, приказал снарядить две повозки с аурами и подвезти к руднику людей. То же он сделал и в других поселениях, попавшихся на пути.
Когда они прибыли на рудник, оставшиеся в живых работники под руководством помощника Мута разбирали завал входа в рудник.
— Скоро прибудет к вам помощь, — сердито сказал Таяр. — Почему не выполнили в первую очередь распоряжение инженера Ронга Мута?
— Я не слыхал никакого распоряжения, — удивился помощник.
— Дело спешное, — вмешался Ронг. — Я сказал работнику, чтобы в первую очередь разобрали и привели в порядок склад.
— Мне говорили, но я не знал, что это вы приказали, — стушевался помощник. — Я подумал, там люди.
— Люди, — зло сказал Таяр. — Много рассуждаете, Уэ Клет. Немедленно ставьте людей на разборку склада.
К полудню склад расчистили и запасы руды погрузили в фургон. Оставив помощника руководить разборкой завалившегося рудника с помощью прибывших поселян, приободренный Ронг Мут отправился сопровождать фургон, прихватив для охраны и помощи в пути часть гарнизона ближайшего поселения.
Ю Ана приходила в сознание медленно. Сквозь красные отблески пожара она различала незнакомых людей, сидевших в кругу на возвышении. Они вели какой-то странный разговор.
— Ты не прав, Ронг. Тебе, выходцу из богатых людей четвертого круга, трудно понять простых крестьян или солдат. Люди пятого и шестого кругов поддержат нас, не говоря уже о рабах и поселянах. Как они ни забиты, разбушевавшаяся стихия породила в них еще больший страх и отчаяние. Я не раз слыхал от Ум Куанга, что все люди равны от рождения, только условность разделяет нас на круги сословий. Это выгодно правителям, потому что каждый из кругов знается лишь с равным себе, но мечтает перейти в более высший. Нас разделяют, а нужно объединиться!
Ю Ана подняла голову. Красная пелена спала с глаз, и теперь она различала богатое убранство комнаты и ложе, на котором покоилась.
— Она пришла в себя, — сказал незнакомый человек с бородой и, подойдя, склонился над ней.
Голова ее упала на подушку. Ю Ана все еще не могла понять, где она и что с ней происходит. К ложу подошел еще один мужчина, в котором она смутно узнала что-то знакомое.
— Как мы себя чувствуем? — спросил человек с бородой. — Может, чего-нибудь желаем?
Но Ю Ана продолжала смотреть на второго с таким напряженным вниманием, как будто от того, припомнит она или нет, зависела вся ее дальнейшая жизнь.
— Ты, кажется, не узнаешь меня, Ю Ана? — спросил тот.
— Да, господин, — тихо ответила она, и в тот же миг все пережитое словно обожгло воспаленное сознание.
— Таяр, — внятно прошептала она.
— О! Это уже достижение, — обрадовался бородатый. Теперь надо поесть и хорошенько уснуть.
Таяр нагнулся к ложу и придавил маленькую белую кнопку. В дверях появилась пожилая женщина.
— Эйя! Принеси крепкого бульона!
После еды и ложки терпкого на вкус лекарства Ю Ану и в самом деле потянуло на сон. Она не слыхала больше, о чем говорили мужчины. Их приглушенная беседа убаюкивала и навевала причудливый, но красивый сон: она поднималась на гору, покрытую цветущими садами, а на вершине стоял белый бог с обликом Таяра. И когда цветущие кусты преградили дорогу, белый бог показал жестом, приподняв ладонь вверх, что она должна взлететь. Расправив руки, как крылья, она подпрыгнула и поплыла над кустами и деревьями… С этого дня Ю Ана быстро пошла на поправку. Через три дня она уже встретила Таяра у дверей.
— Ты трижды спас мне жизнь. Я навеки твоя, господин.
С этими словами она протянула ему белый девичий пояс, знак того, что она принадлежит ему душой и телом. Он полюбовался ее смущением и поправил ей локон, сбившийся на лоб.
— Ты и в самом деле необыкновенно красива…
Иуз подержал поясок в руках, не зная, как поступить, чтобы не обидеть девушку, потом подошел к скрытой в стене нише и спрятал его среди своей одежды. Вернувшись, он усадил ее против себя на мягкое возвышение.
— Ты еще слаба, милая Ю Ана. Вот выздоровеешь окончательно, и я приму твой подарок.
— Ты не понял меня, Таяр. Я твоя вечная раба.
— Ты принадлежишь четвертому кругу, Ю Ана, и по нашим законам, я имею право взять тебя в жены.
— Таяр… — прошептала девушка. — Не говори так… Вдруг ты когда-нибудь об этом пожалеешь… Пусть я буду твоей рабой и, когда перестану нравиться, ты пошлешь меня на любую работу, какая есть в твоем доме…
— Глупости! — рассердился Иуз. — Что за дурные мысли!
— Ты спас меня от позора на дороге и этим спас мою жизнь в первый раз. Ты спас меня от гнева Чан Теку и тем спас мою жизнь во второй раз. Ты спас меня от болезни и тем самым спас мою жизнь в третий раз. Трижды спасенный может быть только рабом своего спасителя!
Иуз шагнул к ней и ударил по лицу.
— Я обидел тебя?
— Нет, господин мой, — она пыталась поднести к губам его руку, но он вырвал ее и ударил по второй щеке.
— Я обидел тебя?
— Нет, господин мой, нет.
Тогда он ударил со всего маху, и девушка заплакала.
— За что, господин мой? Чем я провинилась перед тобой?
— Наконец-то, — облегченно вздохнул Иуз. — Теперь я и сам вижу, что обидел тебя. И обидел трижды. Теперь ты такая же вольная, как и я, и по-прежнему принадлежишь своему кругу.
Девушка залилась слезами.
— Значит, ты совсем отвергаешь меня?
Он поцеловал ее в мокрую щеку и бережно привлек к себе.
— Просто я люблю тебя, Ю Ана, и не хочу, чтобы ты принадлежала мне как раба. Потом, когда станешь моей женой, я искуплю эти три пощечины, и ты простишь мне их.
— Я тебе их…
Он закрыл ей рот рукой.
— Не сейчас, Ю Ана, не сейчас. По закону раб, простивший своего господина, снова становится его рабом.
Она просияла, вытирая глаза от слез…