Глава 3.
КРУТЫЕ ПОВОРОТЫ ВО ВНЕШНЕЙ И ВНУТРЕННЕЙ ПОЛИТИКЕ
3.1. Амплитуда внешнеполитических колебаний
3.1.1. Неровный диалог с Америкой
Публично заявляя, что всемирные судьбы социализма и капитализма решит их мирное соревнование на социально-экономическом поприще, Хрущев в то же время мало чем отличался от основоположников советского государства в стремлении расширять сферы его влияния по всем геополитическим азимутам. Американская администрация отвечала на этот вызов политикой «сдерживания коммунизма». И противостояние двух сверхдержав порой приводило мир на грань, за которой маячила угроза третьей мировой войны.
Кризисы в отношениях между СССР и США возникали чаще всего из-за столкновения их интересов в Европе (германский и, как его составная часть, берлинский вопросы), на Ближнем и Дальнем Востоке, а потом и в Латинской Америке.
Сейчас-то ясно, что обе стороны, хоть и подозревали друг друга в самых коварных планах, хоть и прибегали порой к откровенным угрозам, тем не менее, не собирались доводить дело до крайности. И уже в силу одного этого вынуждены были не пренебрегать дипломатическими возможностями для предотвращения и ликвидации как взаимного недоверия, так и всякого рода конфликтов. «Дух Женевы», несмотря на то, что он давно уже выветрился, однако оставался в памяти лидеров великих держав (и прежде всего СССР и США) как достойный подражания пример плодотворности личных контактов.
Американское направление советской внешней политики имело еще один аспект. Ее резкие повороты не совпадали с колебаниями во внутренней политике, в десталинизации. Но связь между надеждами определенной части общества на либерализацию режима и смягчением международной напряженности определенно прослеживается. И надежды эти крепли или, напротив, ослабевали по мере того, как «железный занавес» то приподнимался, то снова приспускался.
Разумеется, курс определялся вовсе не исходя из этих надежд и чаяний. Но все же сразу после этапного XX съезда КПСС были предприняты попытки доказать миру, что «мирное сосуществование» это не только слова, но и дела советского руководства. 14 мая 1956 г. было принято решение сократить вооруженные силы СССР до 1 мая следующего года на 1200 тысяч человек сверх проведенного в 1955 г. сокращения на 600 тысяч. В соответствии с этим были расформированы 63 дивизии и 3 отдельные бригады (в том числе 3 авиационные и другие общей численностью более 30 000 человек, находившиеся в ГДР) и часть военных училищ, поставлены на консервацию 375 боевых кораблей. Соответственно были сокращены вооружения и боевая техника, а также военные расходы. Идя на этот шаг в одностороннем порядке, советское правительство обещало рассмотреть вопрос о дальнейшем сокращении своих вооруженных сил, если США, Англия и Франция со своей стороны проведут соответствующие сокращения{1073}. На Западе это мероприятие приветствовалось, но расценивалось как недостаточное для того, чтобы ликвидировать преимущество СССР в сухопутных силах. Кроме того, там по-прежнему настаивали на предварительной выработке мер международного контроля и воздушной инспекции. Не устраивала нас и предложенная британцами схема коэффициентов, которые предполагалось присвоить тем или иным видам вооружений{1074}.
Запуск первых искусственных спутников Земли позволил советскому руководству направить свою внешнюю политику по более жесткому курсу. Американцы психологически оказались в неблагоприятном положении, и это дало Кремлю возможность заняться неким «баллистическим блефом»{1075}. Набор аргументов в обоснование нового курса Хрущев выдвинул, на взгляд его помощников, довольно убедительный. Он говорил:
— Западные державы, по-видимому, не ценят умеренности и отказываются понимать ту очевидную истину, что конструктивные шаги… требуют соответствующей положительной реакции… И обратите внимание: наши партнеры или оппоненты не сделали ни одного сколько-нибудь существенного шага навстречу нам и нашим союзникам. Напротив, они продолжают идти по проторенной дороге: укрепляют свои военные блоки, вооружают Западную Германию, окружают Советский Союз военными базами{1076}.
Очевидно, при этом имелось в виду, что только в 1958 г. американские тактические ракеты типа «Матадор», «Найк» и «Онест Джонс», могущие нести и ядерные заряды, стали устанавливаться в Норвегии, ФРГ, Франции и Италии, строительство 4 баз с 60 пусковыми установками для ракет среднего радиуса действия «Тор» и «Юпитер» (в дополнение к имевшимся базам стратегической авиации) началось в Великобритании, а переговоры об этом велись с Голландией и Турцией.