Однако Брежнев отнесся к этому очень болезненно. Не был доволен своим перемещением в Москву и Подгорный. Привыкший быть полновластным хозяином у себя в республике, на Старой площади он оказался на положении своего рода помощника, слуги, причем эти обязанности пришлось делить с другим. Вполне допустимо, что первый секретарь ЦК КПСС рассчитывал на известное соперничество между ними. Но вышло все иначе: оба они сразу же сблизились и, прекрасно поняв друг друга, приступили к подготовке смещения Хрущева.
Осторожно и не сразу раскрывая свои карты, Брежнев и Подгорный делились с другими своими мнениями о вопросах, обсуждавшихся на заседаниях Президиума и Секретариата ЦК, делились и впечатлениями о том, кто и как при этом говорил. Жаловались на то, что Хрущев мало считается с ними, часто пренебрегает их суждениями и вообще становится все заносчивее и грубее. Если собеседник сочувственно встречал их сетования и, мало того, поддакивал, соглашался, начинал делиться собственными негативными впечатлениями, они поворачивали разговор на то, что, вот-де, неплохо было бы «остановить Никиту», одернуть его, сделать ему коллективное внушение, может быть, даже пригрозить. Но как это лучше сделать?
— А что если ты, — говорили они, например, кандидату в члены Президиума ЦК КПСС и первому секретарю ЦК КП Украины П.Е. Шелесту, — созовешь у себя в Киеве пленум республиканского ЦК, позовешь на него Хрущева? И вы ему там выскажете все…
— Да, нашли дурака, — отвечал тот. — Так он вам и примчится по первому свистку… А если еще узнает зачем, посыплются с нас пух и перья…{2194}
Разговор этот, состоявшийся еще осенью 1963 г. в Крыму, вроде бы ни к чему конкретному не привел. И тем не менее еще один человек превращался в их соучастника, они держали теперь его в курсе своих ближайших намерений, а он поддерживал их и, мало того, сам проводил соответствующую работу, регулярно докладывая им о ее результатах.
Да, недовольных Хрущевым в партийном, государственном и хозяйственном аппарате, среди членов Центрального Комитета насчитывалось тогда немало. Однако если бы Брежнев и Подгорный ограничивались только тем, что подспудно формировали большинство в ЦК. Нет, они не были такими наивными простаками, знали, что осуществить задуманное можно, лишь опираясь на конкретную силу. Эту опору они обеспечили прежде всего тем, что в конце 1963 — начале 1964 г. привлекли на свою сторону секретаря ЦК КПСС и председателя Комитета партийно-государственного контроля А.Н. Шелепина, а вместе с ним значительную группу бывших комсомольских работников. В их числе были и заведующий отделом административных органов ЦК КПСС, курировавший все силовые структуры, Н.Р. Миронов, и председатель КГБ СССР В.Е. Семичастный, с которым они поделились своими тревогами и планами в феврале 1964 г.{2195}
4.2.2. «Наш дорогой Никита Сергеевич!»
17 апреля 1964 г. Хрущеву исполнилось 70 лет. Утром в двухэтажном особняке на Ленинских горах, где он жил, его поздравляли члены и кандидаты в члены Президиума ЦК, секретари ЦК. Некоторые из них, как отмечал наблюдательный Шелест, вели себя довольно нервозно, трепетно-боязливо. Это в первую очередь относилось к Брежневу и Суслову. Юбиляр был свеж, бодр, в хорошем настроении. «Выпили по рюмке коньяка, немного поговорили и тут же торопливо ушли под предлогом, что не надо утомлять Никиту Сергеевича. Инициатором этой торопливости был Брежнев, его поддерживал Подгорный, хотя и чувствовалось по настроению Хрущева, что он не хотел и не ожидал такого поспешного удаления»{2196}.
Несколько иначе описывает этот праздник сын юбиляра Сергей. Рукопожатия и пожелания здоровья и счастья начались, когда Хрущев спустился по лестнице к собравшимся, а их было 25 человек. Брежнев расцеловал его. Понемногу суета улеглась, и гости были приглашены в столовую за большой празднично накрытый стол. Брежнев зачитал коллективное поздравление, в котором были и такие слова:
— Мы счастливы работать рука об руку с вами и брать с вас пример ленинского подхода к решению вопросов партийной жизни и государственного строительства, быть всегда вместе с народом, отдавать ему все свои силы, идти вперед и вперед к великой цели — построению коммунистического общества.
«Леонид Ильич расчувствовался, смахнул слезу и обнял Никиту Сергеевича. Все подходили, чокались, говорили подходящие к случаю фразы». Затем началось обычное праздничное застолье. Соратники по очереди вставали, поздравляли, произносили пожелания и здравицы. «Часа через два пришла пора расходиться: впереди официальные поздравления в Кремле, а вечером предстоял большой прием»{2197}.