Значит… фрактальная тварь? Но откуда? Это уже точно не проделки Танатоса.
╡╢╣╤╥╦╧╨, 27 уровня.
Стихия: фрактал.
Такой маленький уровень и такая огромная сила!
— Да обретёшь ты покой в объятиях её! — прошептал я скороговоркой слова молитвы.
Текст вновь будто возник в моей голове, и сам вырвался наружу с моими словами.
По описанию это жреческое умение «молитва Покоя» должна была успокаивать цель. Так и вышло, даже немного чересчур, — тень осела на пол бесформенной тучкой.
Но следом к нам потянулась ещё одна такая же тварь. Завидев нас, существо потянулось длинными тёмными лапами, вместе с тем проступая отчётливее и принявшись исходить знакомыми белыми кубиками на самых кончиках своих конечностей.
В башне противник чувствовал себя как дома. Высокие и узкие коридоры как раз идеально подходили их высокому росту и узеньким телам.
Пилигрим сразу же выпустил в голову врагу новый белый шар, и тварь отшатнулась, получив небольшой урон.
Терми устремился к упавшему монстру и усиленным ударом вспорол теневой твари брюхо, выпуская на волю новый сноп белых кубиков.
— Проклятые твари! Боги, да что же это?! — на этот раз голос был женским.
— Туда! — ткнул пальцем я в правое ответвление тоннеля.
Верный посох принял вид ветвистой серой палки, на вершине которой запульсировала бирюзовая магия в хрупком фосфофиллите.
Звук боя и возни был уже где-то совсем рядом. Никогда прежде я не заходил в эту часть башни. Кажется, здесь наша часть Оазиса граничит с факультетом земли.
— Кей.. Кей, пожалуйста, не надо! Кей, хватит! — посышался всхлип и звук удара.
Впереди расстилалася крохотный внутренний дворик с высокой башенкой с винтовым подъёмом вверх. А внизу, прижавшись к стене, отбивалась солнечная эльфийка. Рыжие волосы выделяли её на фоне обступивших теней, а в руках пульсировал изогнутый посох с зелёной силой магии природы.
— На тебе тени, — остановил я товарища, — займи их ненадолго. А я возьму на себя призывателя. Не будет его, не будет и теней.
Пилигрим кивнул и принялся заготавливать белый шар.
Я же внимательно посмотрел на главного противника. Саммонер. Незнакомец со светящимися язвами на лице смотрел безумными глазами на валявшийся у его ног труп. Похоже, парень был невменяем и творил какой-то ритуал, пробуждавший покойника к жизни. Только вместо зелени некромантии его руки исходили множеством кубиков.
Уже спустя миг тело дрогнуло, а на месте ран начали появляться белые вспышки всё той же фрактальной магии. Нападать в лоб и с расстояния — плохая затея с моей слабостью в атакующей магии. Упор стоит делать на навыки жреца. Пусть их и мало, но из-за высокой мудрости они никогда не подводили.
Я применил водное тело и выпустил туман. Затем облачными владениями я начал ощущать себя единым потоком со своими заклинаниями. Вся вода вокруг стала мне подчиняться — фактически всё поле боя могло стать источником моей магии воды — теперь я мог применять её без участия рук или посоха.
Казалось бы, идеальная тактика. Не появляться самому в зоне видимости и насылать атакующую магию из-за угла, не попадаясь под ответный удар. Не каждый враг догадается атаковать пар или воду, да и не каждый сумеет это сделать.
Но вот этот ублюдок сумел.
Меня будто бы обожгло кислотой. Стало больно, одновременно жарко и холодно. Я едва успел отменить заклинание и выпасть из потока водного пара на каменный пол. Не знаю как, но враг безошибочно меня определил и сумел ранить чем-то вроде белой сферы Терми.
— Семь, пятнадцать, сорок восемь! — расхохотался безумец, странно наклонил голову на бок и побежал ко мне.
Руки противника превратились в две белые клешни из сонмов кубиков.
Я сформировал на его пути облако раскалённого пара, а сам отпрыгнул. Но боли враг, видимо, не чувствовал. Даже здоровье его не просело, несмотря на то, что в местах многочисленных ожогов появились новые светящиеся язвы.
Значит, даже отвлечь его этим не получится. Но для активации жреческих умений нужно было подобраться поближе, и быть приэтом в нормальном виде. В форме воды я не мог произнести ни слова, а молитвы, в отличии от заклинаний, требовали обязательно повторять нужные слова.
— Да обретёшь ты…
Рывок со вспыхнувшими на дороге кубами, и я едва не лишился головы.
Спасла кошачья ловкость. Раса тари сама по себе добавляли немного гибкости и рефлексов.