— …стал этим монстром? — Микус закончил фразу за него. — А мне-то хотелось думать, что мое изуродованное тело станет для вас веской причиной поверить. Ладно, мы должны торопиться! Нет времени на споры. Я чувствую, как во мне с каждым мигом возрастает дикий гнев полудракона. Вскоре он возобладает, и тогда помощь вам будет интересовать меня меньше всего.
— И в чем же будет заключаться твоя помощь? — осторожно спросил Каанир. — Что ты предлагаешь?
— Вернемся вместе в Дом Триады. Я смогу отправить туда нас всех. Хотя мой самоконтроль с каждым мигом слабеет, но я все еще могу переправить вас, спасти от гибели.
— Ну, а что потом? — спросил Каанир. — Когда мы вернемся?
— Вы предстанете перед судом за свои преступления, — ответил ангел, тяжело дыша: он боролся, пытаясь удержать самоконтроль. — Вы должны ответить за соучастие в убийстве Мистры. Но это гораздо лучше, чем остаться здесь, в ловушке, дожидаясь, пока до вас не доберется астральный кракен — или что-нибудь еще… похуже…
— Я так не думаю, — ответил Каанир с недоброй усмешкой. — И твоим трофеем, ангел, я не стану.
И он поднял меч.
— Да будет так! — воскликнул Микус. — Я заберу с собой ваши трупы!
Он взвился на дыбы, бросаясь в атаку.
Алиизса видела, как искаженная тварь, жуткий сплав ангела и хобгоблина-полудракона, пытается убить ее любимого. Каанир отступал, надеясь использовать колонны как линию обороны.
У алю возникла идея.
— Каанир, ко мне, быстро! — крикнула она, активируя заклинание, к которому никогда раньше не прибегала. Его слова срывались с ее губ, и она сама не смогла бы объяснить, откуда их знает — откуда они приходят.
Вокруг нее образовалось голубое свечение — ярче, чем то, что исходило от Засиана. Вся комната наполнилась его волнами, словно лазурью неба.
Алю запнулась, пораженная. Сердце стучало, как сумасшедшее. Но ей удалось вовремя прийти в себя и продолжить заклинание, не дав магии угаснуть.
Камбион отступал и уворачивался, уклоняясь от ударов искаженного Микуса, и постепенно приблизился к Алиизсе.
«Вот и прекрасно», — подумала она, бросаясь вперед и завершая заклятье.
Клетка, мерцающий барьер из ярко-синих полос, окружил Микуса-Мишика. Алиисза очень надеялась, что это удержит тварь на месте.
…Резкая боль в животе заставила алю согнуться.
Микус ревел от ярости и пытался вырваться. Он колотил по барьеру ногами и оружием, но напрасно. Наконец застыл на месте, закрыл глаза и сконцентрировался. На лице проступил пот. Алиизса чувствовала, как ангел пытается определить возможности магии, вплетенной в решетку. Она ощущала его попытки переместиться, убраться подальше отсюда — на другой край вселенной, например.
Но клетка крепко держала Микуса, и ангел, поняв, что оказался в ловушке, издал вопль и бросился на прутья.
Каанир, стоявший рядом с Алиизсой, то и дело переводил взгляд с ужасного существа в клетке на алю.
— Что ты сделала? — спросил он. — Тебе плохо?
Она покачала головой, чувствуя, как боль отступает — а вместе с ней исчезает и странное голубое свечение. Полудемон выпрямилась, пытаясь скрыть гримасу.
— Да все в порядке. Ничего не случилось, — солгала женщина. — Это с магией творится что-то странное с тех пор, как…
Не договорив, алю покачала головой, пытаясь отогнать пришедшую на ум мысль.
— Только вот я не помню, чтобы ты раньше прибегала к подобному трюку, — тихо сказал Каанир. — И я же видел, что тебе было больно. Что все это значит?
Алиизса кончиками пальцев дотронулась до губ Каанира.
— Тс-с… Я сказала, все в порядке, — ответила она с легкой улыбкой. — Просто переволновалась. Полагаю, мы с тобой вместе достаточно долго, чтобы ты мог себе уяснить раз и навсегда: я неистощима на новые фокусы.
Камбион еще какое-то время смотрел на нее, потом пожал плечами и принялся изучать клетку.
Она не хотела, чтобы он заметил беспокойства на ее лице — и он не заметил. Но сама алю не могла не встревожиться.
«Во имя Девяти Кругов, что со мной происходит?» — размышляла она.
Ошига не останавливался, и Эйрвин летела все выше и выше вслед за архонтом-глашатаем — над бесконечными склонами горы Целестия, сквозь новые и новые слои облаков, возникающих всякий раз, как одна область сменялась другой, с еще большим наклоном.
Прежде ангел никогда не приближалась к этому величественному пику и даже не подозревала, как невероятно он огромен. И, когда они остановились на отдых на небольшом тропическом острове с прекрасным пляжем, где на белый песок ложилась тень пальм, Эйрвин спросила, какова же реальная площадь этой горы. Но Ошига заверил, что они движутся между слоями по кратчайшему пути и прибудут в Венью в самое ближайшее время.