Выбрать главу

«Это страшно, — понял он. — Как можно выдерживать заключение целыми днями? Алиизса, запертая в своей комнате, отчаянно стремившаяся бежать, чтобы спастись… Я обрек ее на это. И всех тех, кого приводил сюда. Я так поступал из лучших побуждений, но теперь вижу, как тонка грань. Иллюзия, разрушающаяся под натиском истины. Мы не настолько благородны, как нам представляется».

Едва подумав так, Торан осознал, что сделал. Он бросил вызов Высшему Совету и самому Тиру, осознав эту истину. Даже сейчас, при всем благородстве стремлений, ангелы оставались несовершенными.

«Мое наказание и наказание моих товарищей тоже будет несовершенным», — расстроился он.

В тот же день, гораздо позже, в дверь комнаты Торана постучали, и этот звук вывел его из задумчивости.

— Я не могу коснуться двери, — сказал он, вставая.

Дверь приоткрылась, и внутрь заглянул Гарин.

— Рад тебя видеть, — сказал он. — Я могу войти?

— А у меня есть выбор? — равнодушно спросил Торан. Он вдруг рассердился и почувствовал возмущение. Ты ничем не лучше меня, думал он, глядя на посетителя и чувствуя себя скованно. Он не знал, куда девать руки.

— Мог ли я не пустить тебя, даже если бы захотел?

Хмурая гримаса Гарина была мимолетной.

— Нет, но я не наглец, Торан. Это твоя комната, и в данный момент я твой посетитель. Так я могу войти?

Торан жестом пригласил его. Тот вошел, закрыв за собой дверь. Торан снова уселся на кровать.

— Теперь ты вполне оправился, и я дам знать Высшему Совету, что он может призвать тебя, — сказал Гарин, входя. — Или, по крайней мере, то, что от Совета осталось.

— Что это значит? — спросил Торан, не сводя глаз со своего гостя. — Что случилось?

— Возник раскол, — объяснил Гарин. — Высший Советник и еще двое вышли из Совета в связи с решением о помиловании Эйрвин. Еще один Советник ушел, как полагают, потеряв веру из-за последствий смерти Мистры. Остались пятеро, и они постоянно ссорятся.

— Из-за чего? — услышанное не понравилось Торану. Слишком много нестабильности. Тир еще не обрел почву под ногами, что не могло не встревожить ангела.

— От методов борьбы с волнами неконтролируемой магической энергии и до вопросов противостояния вторжению демонов. И еще из-за причины, по которой Тир, кажется, заинтересован в… — Гарин осекся. — Достаточно. Я этого не говорил тебе.

— Почему бы и нет? — спросил Торан, поднимаясь на ноги, и, как встарь, чувствуя ответственность. — Я по-прежнему с ним. Я по-прежнему люблю его. Позвольте мне помочь.

Гарин уставился на него.

— Как тебе такое пришло в голову? Ты должен помнить о своих преступлениях против Тира.

— Я знаю, — сказал Торан, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно. Сердце учащенно забилось. «Может быть, — понял он, — я надеялся, что они сумеют переступить через это. Глупец!»

— Но есть еще много такого, что я смог бы предложить. Полученную информацию. Не ради прощения, мечтать об этом наивно, а потому, что она необходима.

Гарин покачал головой.

— Это не мне решать, — сказал он. — Ты должен сделать свои предложения Высшему Совету. Однако я не стал бы испытывать больших надежд. Большинство очень плохого мнения о тебе. Каждый видит в тебе предателя, Торан.

— А в моих спутниках? — спросил Торан. — Они не подчиняются тем же законам, что и я.

— Верно, — ответил Гарин. — Хотя в данном случае для них было бы лучше подчиняться. Все они оказались в затруднительных обстоятельствах и, скорее всего, будут признаны виновными в заговоре против Дома. Только ты и Кэл имеете шансы на мягкий приговор. Может быть, изгнание. Для полудемона и жреца исход…

— Это не жрец, — прервал Торан. — Его тело занимает душа Фарона Миззрима, мага дроу из Мензоберранзана. Мне надо вынудить их это понять! Он не сделал ничего против Дома. Его нужно освободить.

— Так он и утверждал, — ответил Гарин. — Но истина не откроется во время слушания. В настоящее время мы должны предполагать самое худшее.

«Самое худшее! — подумал Торан с отчаянием. — Но ведь именно я втянул своих товарищей во все неприятности. А теперь оказывается, что мою участь можно смягчить, они же не заслуживают подобного!»

Он уставился в пол.

— Так много боли я причинил… — пробормотал он.

Второй ангел встал прямо перед Тораном.

— Настали тяжелые времена, мой друг. Ты находишься в трудном положении. Весь Дом под угрозой распада. Расскажи мне, что случилось. Может быть, я смогу помочь. Где Микус? Какую роль вы сыграли в смерти Мистры? Позволь мне помочь вам.