— В таком случае, Гринвей, — прищурив взгляд, Гетхэм направился к выходу, — если у Вас проблемы со сном, обратитесь к врачу.
Это были его последние на сегодня язвительные нравоучения, после которых он поспешил покинуть это помещение, направившись по длинному коридору. Стивен облегчённо выдохнул, облокотившись о книжный шкаф, что стоял неподалёку. Вейн было спокойно рядом с этим демоном, поэтому она не сразу оставила его одного. Подойдя к нему, она напряжённо взглянула на него, точно пытаясь понять причину такого испуга перед преподавателем выпускного звена. Заметив на столе небольшую самодельную книжку, она хотела взять её, как Стивен остановил её, неожиданно для неё схватив за руку. Она вздрогнула от неожиданности.
— Тебя так манит чужая тайна, — демон покачал головой в знак неодобрения, смотря ей прямо в глаза, в саму душу, — Лучше оставь её мне, ведь ты понятия не имеешь, как я дорожу ею.
Вейн, недоумевая, поняла верхнюю бровь.
— Дорожишь… Это очень странно, — её голос звучал крайне настороженно, — Демон, который дорожит чем-то по-настоящему.
— Я бы и сам не поверил, если бы не был таковым, — Стивен широко улыбнулся, — Но знаешь, даже у демонов есть свои ценности, которые нам особенно дороги. Этим мы и отличаемся от людей. Тем, что может ценить что-то по-настоящему, от души, а не притворно.
— Ты прав, — Вейн стало жутко одиноко, ведь в какой-то момент пустота наполнила её, точно пустой графин, — Демоны прожили много лет, многое осознали, приняли все свои возможности как настоящий дар, сокровище. Человек же на протяжении всей своей короткой жизни наделяет столько ошибок, что сам не разберёт, где и когда был не прав. Вот только беда в том, что когда он поймёт это, вся жизнь у него уже закончится.
Стивену нравились рассуждения Вейн. Он явно воспринял её не как обычного обывателя, а как нечто ценное, но не для себя, а для меня, лишь сейчас оценив её ценность.
— Теперь я начинаю понимать, почему Энгис так тебя ценит. Он готов на всё, лишь бы приковать тебя к себе. Ты жертвенна, Вейн, из-за чего и особенна. Не каждый сможет преподнести себя в руки демону, пожертвовав самым ценным — свободой.
— Пожертвовав? Я… я свободна, не так ли? Никто не запирал меня в чьём-либо мнении или чувствах. Энгис защищает меня, но не лишает свободы.
Демон лукаво улыбнулся, проведя ладонью по её голове.
— Всякая любовь лишает свободы. А любовь демона… Энгис никогда не отпустит тебя, вечно нависая над твоей душой, смотря, как ты спишь. Когда-нибудь эта любовь погубит его.
— Почему ты так думаешь?
— Он назовёт тебя своей, а когда ты согласишься, то пути назад уже не будет. Цепи навечно окутают вас, сделав тебя главной жертвой, подношением любви демона. Знаешь, когда демоны научились любить, мы не учли один важный элемент, который был известен только человеку.
Глава 49
Стоило мне заснуть, как в дверь постучали. Это был тихий, едва уловимый стук крохотной ручки о дверную поверхность. Приоткрыв глаза, я сонливо направил взгляд в сторону двери, надеясь, что это не был один из моих назойливых демонов. Однако я услышал стук сердца, родного сердца, который доносился за дверью. Вейн?! Зрачки мои расширились, я быстро поднялся с постели, направившись к двери. Она не должна была долго меня ждать. В мыслях нависла тревога. Я боялся, что с ней что-то случилось, раз она пришла ко мне в такой поздний час. Открыв дверь, я врачебным взглядом окинул её с ног до головы, пытаясь понять, что с ней не так, но сердце моё успокоилось, когда ничего подозрительного и страшного для себя я не заметил. Облегчённо выдохнув, я обнял её, чего она совершенно не ожидала. Но куда более удивительнее было то, что она ответила мне, обняв и меня с такой же нежностью, точно обнимая маленького плюшевого мишку. Мне было спокойно рядом с ней. Она молчала, и большего мне не было нужно. Её молчание драгоценно, ведь именно так я могу наслаждаться нежным биением этого доброго сердца. Но что это? В какой-то момент я услышал что-то чужое, странное в этой сердечной мелодии. Замирая на долгое время, оно вновь оживало, ударяя с огромной силой, эхом растворяясь в моей комнате. Отстранившись от неё, я замер, заметив слёзы на её лице.
— Вейн, — прошептал я, утерев своей ладонью слёзы с её бледного лица, — что случилось? Скажи мне и я…
— Это сделала я, — сквозь слёзы прошептала она ещё тише, нежели я, — Я услышала, как кто-то постучал по ту сторону зеркала. Это… это была Римма. Она просила меня помочь ей, но … я убила её. Энгис, что со мной? Я словно перестала быть собой. Временами я теряюсь в пространстве, не знаю, что мне делать и что я делала час назад.