— Я нашёл его зимним вечером у лесной дороги при выезде из города. Это была холодная ночь января. Я и не думал, что во время прогулки встречу брошенного и замёрзшего ребёнка. Меня поразило в тот же день то, как он смотрел на меня. Эти глаза я не забуду никогда. Он просил помощи, при том не произнеся ни слова. Удивительно, но, признаться, я сразу увидел в нём какой-то скрытый потенциал, который позже, как выяснилось, был его невероятным хладнокровием. Он выделялся среди других детей, даже не своим происхождением, а своим отношением к жизни. «Почему всё серо?», спрашивал постоянно он меня, но я не понимал, что имел ввиду. Серый… Мир с детства представлялся ему в серых оттенках. Серое небо, серые люди, серые птицы, серый город… Он страдал из-за этого, видя только этот цвет. Другие дети видели мир иначе. Даже я сам видел только голубое небо над головой. Порой он задевал других детей своими разговорами, в которых была одна… серость. Только Сэм мог понимать его, пытаясь убедить, в том, что когда рисуешь картину, стоит взять цветные краски, а ни один цвет — серый. Сэм пытался направить Энгиса в нужное русло, но из этого мало чего выходило. Трудно было сделать что-то с его характером. Он слушает, но не воспринимает всерьёз. Они стали отличными друзьями, но Энгису всё же чего-то не хватало. Он старался выделится среди других, постепенно отдаляясь от Сэма. Он тогда ещё не знал, кто на самом деле Сэм и именно поэтому мне было интересно, что выйдет из их дружбы.
— То есть, их отношения были Вашим своеобразным экспериментом?
— Да, что-то вроде того. Но мой план рухнул. Я разочаровался в себе. Я просто не смог найти компромиссное решение отношений двух сущностей. Однако куда проще провести эксперимент компромисса людей и демонов, если рядом с ними есть тот, кто может ими править, сдерживая и направляя, — протянув Вейн фотографию, ректор развалился в кресле, глубоко вздохнув, — Смело могу заявить, тебя Энгис видит иначе. Могу поспорить, твой прелестный цвет глаз он увидит даже во тьме, который станет для него спасительным маяком.
Взяв в свои руки небольшую фотографию, Вейн пристально начала рассматривать её. На ней были мы с Сэмом около академии в то время, когда мы были только детьми. В руках Сэма был воздушный змей, без меры заставляющий его улыбаться. Но на моём лице была лишь тень искусственной улыбки.
— Можешь забрать эту фотографию себе, — поднявшись со своего рабочего места, ректор снова приблизился к книгам, продолжив работу.
— Вы серьёзно? Она Вам дорога. Я не могу…
— Всё, что мне дорого, всегда останется в моих воспоминаниях, а ни на бумажке. Так что, можешь взять её.
— Эм, ректор, зачем Вы звали меня к себе? Вы сказали, это срочно.
— За эти два часа тебе мог присниться очередной кошмар. Так что я просто уберёг тебя от него. Да и к тому же, мне было немного скучно.
Припрятав фотографию в карман бежевого вязаного жилета, Вейн оставила ректора одного, по-прежнему слыша его слова в своём разуме.
В какой-то момент, направляясь в свою комнату, слёзы навернулись на её глаза. Она не знала, как объяснить это, но то, от чего она пыталась избавиться в своих мыслях, с новой силой заявило о себе. Джорджия… Она всегда была с ней, заботилась, утешала, а теперь… Вейн потеряла отличную подругу… снова.
Глава 53
На сегодняшних занятиях никто из нас не появился. Было бы разумнее сказать, никто не захотел снова видеть на себе этот презрительный взгляд Гетхэма, смерть Дожрджии для которого была не несчастьем, а случайной удачей. Столь язвительный и жестокий охотник вряд ли может что-то испытывать по отношению к нормальной жизни, которая свойственна обыденности человека. Уверен, он уже давно забыл, кем был в той жизни, когда ещё не был в клане Александровски. У меня он всегда вызывает недоумение. Я просто не понимаю, кто он на самом деле. Смотря ему в глаза, меня терзают смутные чувства, будто он не тот, за кого себя выдаёт. Я не могу доверять ему, как бы мне этого не хотелось. Если бы у него была воля, он бы давно расправился с нами, но, видно, уважение и старая дружба перед ректором не позволяют ему этого.
В тот день я брёл по ночному городу, совершенно не заметив, как его улицы опустели. Этот город часто находится в тени и едком сумраке, который одеялом накрывает его каждую ночь. Я не был здесь, но более чем уверен, ничего светлого и хорошего я здесь не встречу. Свет в окнах уже давно погас, люди спрятались в своих домах, плотно закрыв ставни. Опасение, тревога… Вот, что я чувствую здесь. Атмосфера этого городка бьёт по моему сердцу, приглуша каждый его удар. Не знаю, зачем я здесь, но что-то привело меня в это место. Я слышал шёпот, который звал меня в сумрак одинокого города. Он просил о помощи. Совершенно беззащитный и обречённый. Кто это? Я слышу его шёпот, но не вижу никого перед собой. Чёрт, как же здесь темно! Холод колет меня по рукам, сковывает ноги. Моё дыхание с каждым разом становится всё холоднее. В мире я не видел подобного места. Жуткий холод переполняет меня, давит, лишает свободы. Снова слышу, как кто-то просит о помощи. Я не могу оставить его одного. Этот человек… Он прячется в темноте.