Их разорвало потоком пламени.
Уааааа!
Они издали странный вопль, вспыхивая.
- Что?! - женщина осеклась и прервала заклинание.
Еще в броске лисы исчезли в снопе искр. Странная сила возникла из левой стороны груди Такаи.
- Ты…!
Ошеломленный, Такая вскочил на ноги и схватился за деревянный меч. Но в следующий момент невидимый удар выбил у него меч, а самого отбросил назад.
- Ау! - Такая свалился на спину. Женщина воспользовалась удобным случаем и за шею прижала Такаю к земле, а потом подняла токко:
- Я отправлю тебя в следующую жизнь!
- !
Женщина молниеносно опустила токко, целясь противнику в сердце.
Однако…
- Уах!
Токко остановилось, едва коснувшись Такаи, будто притянутое сильным магнитом; как женщина не старалась - дальше оно не опускалось. Кончик его, зависший над левой стороной груди Такаи, теплился оранжевым светом.
Что-то защищало тело Такаи.
“Да это…!”
- Ах ты…!
Женщина занесла токко еще раз. Такая отчаянно дернул руку, сжимающую его горло, и изо всех сил оттолкнул нападавшую.
- Ай!
Когда та поддалась, Такая выхватил у нее токко. Глаза женщины вспыхнули алым!
- Ауу! - Такая попал под прямой удар силы, снова отлетел, и, ударившись о землю, покатился кувырком.
…
- Ууу… - промычал он, не в силах подняться.
Женщина, тяжело дыша, направилась к нему. Почерневший и обгоревший амулет Даиничи Нераи выскользнул из его нагрудного кармана. Женщина подобрала талисман и испепелила в ладони - полетела зола. Такая цеплялся за ускользающее сознание, но картинку перед глазами уже заволакивало дымкой. Женщина подняла токко:
- Здесь ты испустишь последний вздох!
И в этот момент…
- !
Токко, будто попав под пулю, вылетело из рук женщины. Она обернулась, схватившись за запястье:
- Кто здесь?
Такая скосил мутнеющие глаза в ту же сторону.
“Чего…?”
В темноте выделялась неподвижная белая фигура.
- Ты!!! - женщина ударила силой - пришла в движение мощная аура.
Искры и сотрясающий землю гул слились со вспышкой, превратившей тьму в ослепительное пламя.
- Аааа! - женщина отлетела, рассеивая бледные шары огня. Она рухнула на землю и затихла.
“Кто?”
Такая почувствовал чей-то взгляд.
“…Ле…ди?”
Перед глазами плыло.
“Нао…э…?”
Мир быстро куда-то проваливался. Здесь же, на песке, Такая потерял сознание.
Белый плащ хлопал на ветру, когда молодой человек остановился около лежащего Такаи, опустился на колено и аккуратно перевязал его раненую правую руку белоснежным носовым платком. Косака Дандзе пробормотал сам себе:
- Так ты не можешь использовать силу, кроме как ради защиты Нариты Юзуру, да, Кагетора?
В воздух поднялось облако песка, словно затем, чтобы скрыть ответ.
- Я абсолютно против любого союзничества с Такеда! - кричал Сигэзанэ своему господину; дело происходило глубокой ночью в ярко освещенной усадьбе Датэ. - Они намереваются захватить северо-восток, пусть даже и предлагая объединиться с нами. Разве мы должны помогать им в этой интриге? Я абсолютнейшим образом против!
- Однако же, Сигэзанэ-доно, - резко прервал его Кодзюро. - Если учесть наше затруднительное положение, помощь Такеды словно послана небесами. Если они лишь устранят силы Асина, велика вероятность того, что мы сможем затем взять Могами в двойные клещи. Разгром Могами должен стоять на первом месте!
- Даже без сторонней подмоги у нас достаточно сил, чтоб сокрушить Могами! Ты излишне оптимистичен, Кодзюро! Такеда - коварный лев! Ты хочешь, чтобы этот лев пожрал нас?
- Неужели ты хочешь, чтобы армии, что расположились вокруг, разгромили нас еще до того, как мы подберемся к челюстям льва?
Сигэзанэ негодующе взглянул на Кодзюро. Тот, не вставая с колен, решительно подался вперед и сказал Масамунэ:
- Сейчас наша недостача в силах весьма очевидна. Доно, сейчас у нас нет иного выхода, кроме как объединиться с Такедой. Мы вернулись, чтобы защитить родину, наш Сэндай…ясно, на чем нужно держать акцент. В нашем воскрешении нет ни капли амбиций - мы вернулись, чтобы защитить здешний народ. Дабы обладать этой землей, Могами уже разрушает ее здания и убивает людей. Мы должны уничтожить Могами, пока он не стал виновен в смерти других.
Слушая Кодзюро, Масамунэ оставался совершенно неподвижен. В каждом из доводов была своя правда, но одно было доподлинно верно: они вернулись не затем, чтобы участвовать в Ями Сенгоку, но затем, чтобы защищать Сэндай от завоевания Могами до самого конца. Устранение угрозы, что мешалась под ногами, было наипервейшим делом, как и сказал Кодзюро, но…
Но Масамунэ тревожился еще кое о чем.
“Мама и Кодзиро с Могами…”
Если вести, которые принес Косака, правдивы…
Его мать, Есихимэ, приходилась младшей сестрой Могами Есиаки. Она вошла в клан Датэ, чтобы остановить распри между двумя кланами, но все же оставалась верной Могами. Тогда Есихимэ сомневалась, что одноглазый Масамунэ сможет стать главнокомандующим. Она пророчила успех и место главы клана своему младшему сыну Кодзиро и предпринимала бесчисленные попытки устранить Масамунэ. Чтобы на корню пресечь это волнение, Масамунэ пришлось убить Кодзиро.
Горькие воспоминания тех далеких дней еще жили в Масамунэ.
“Всего лишь самозащита.”
У него не было выбора. Сколько раз он пытался оправдаться перед собой, смягчить эту невыносимую вину - сознание того, что он убил брата собственными руками. Неудивительно, что в итоге он стал еще больше ненавидеть мать, которая не доверяла ему.
После тех событий Есихимэ, не скрывая шока, вернулась в Енэзаву(11). Десятки лет спустя, когда Есихимэ доживала свои годы, мать и сын все же смогли примириться, оба изнуренные жестокостью и одиночеством семейной усобицы.
“Значит, после смерти все вернулось на круги своя…”
Вот что давило грудь Масамунэ. Только естественно, что Кодзиро не благоволил брату. А мать, Есихимэ…
“Неужто она так и не простила меня…?”
…И Масамунэ потупил взгляд единственного глаза…
Внезапно люди у входа в поместье заволновались. Сигэзанэ и остальные одновременно оглянулись.
- !
- Что…
Кодзюро первым вскочил на ноги, затем - вассалы семьи. Сигэзанэ, собираясь выйти вслед, оглянулся на Масамунэ.
- Доно…
Масамунэ поднял серьезный напряженный взгляд и встал:
- Что такое, Кодзюро?
- Доно.
Масамунэ проложил среди вассалов путь ко входу и увидел на руках Кодзюро незнакомого парня.
- …!
А позади стоял Косака Дандзе.
- Что вы хотите этим сказать, Косака-доно?
- Простите за причиненное беспокойство. Все вышло так внезапно.
- Кто этот юноша?
- На него напала одна из подчиненных Могами, а я его спас. Если вам не слишком трудно, не могли бы вы выделить ему комнату и заняться его ранами…
Масамунэ резко взглянул на Косаку:
- Он из ваших знакомых?
- … - лицо Косаки осталось таким же холодным.
- Следует приготовить постель, - вежливо проговорил Кодзюро. - Цунамото-доно, пожалуйста, проследите за приготовлениями.
Кодзюро и несколько других вернулись в дом. Косака, скидывая плащ, сказал Масамунэ:
- Ночь нынче что-то холодная, не правда ли? Взываю к вашей снисходительности, не примете ли меня на ночлег? Уже слишком поздно возвращаться в отель.
- Я не возражаю…
- Могу я рассчитывать на душ? А еще, вероятно, на свежую одежду и чашечку кофе… - продолжал Косака, ступая в комнату.
Люди в усадьбе засуетились. Косака, будто сознавая свою навязчивость, остановился на полпути в залу и внезапно развернулся к Масамунэ:
- Датэ-доно.
- ?
- Когда юноша придет в себя, будьте с ним поосторожнее.
- Что?
Косака ухмыльнулся: