В тантрических ритуалах ваджру держат в правой руке - символ мужского начала, а колокол - символ женского начала - в левой; их взаимодействие ведет к просвещению.
4. Кодоку
Также известно как Гоцу, хуко, ко.
Проклятие, применяемое, чтобы убить противника посредством вызова духов животных и насекомых. Помимо убийства, заклинание можно использовать для кражи каких-либо вещей.
5. Путь Дакинитэн - вид тайных учений (миккё) эзотерического буддизма, с помощью которого можно призвать Дакини. Используется, чтобы предсказать время чьей-либо смерти, а также - наложить смертельное проклятие. Заклинания Дакинитэн находятся в числе сильнейших черномагических заклинаний и ревниво оберегаются их пользователями.
Верховные священники секты Сингон в То-дзи использовали Путь Дакинитэн, чтобы творить заклинания для защиты Императора.
Кувабара Мизуна
ХРУСТАЛЬНАЯ КОЛЫБЕЛЬНАЯ (книга 3)
Перевод с англ.: Кана
Глава 6: Северный Ястреб
Примерно в то же время Наоэ остановился в Ямагате. Некоторое время он разрывался между Токио и Ямагатой, расследуя странную и жестокую смерть подозреваемого во взяточничестве, но в конце концов нашел нить, что привела его в город Ямагата.(1)
Случай коррупции, связанный с финансированием и покупкой земли для курорта, раздулся в грандиозный скандал, вовлекший всех - от банков до правительства. Взятки брали начало из большой, основанной в Сэндае компании по продаже недвижимости. Двое из ее исполнительного штата, наиболее тесно связанные с этим случаем, погибли.
Работая самостоятельно, Наоэ использовал ментальную разведку и гипноз, чтобы внедриться в судебный процесс, и применял все имеющиеся в распоряжении методы, пытаясь собрать информацию и докопаться до истины. В итоге он все же вышел на человека, который, кажется, имел отношение к Ями Сенгоку: Уэсима, важная шишка в National Diet и член правящей партии префектуры Ямагата, который очевидно имел с компанией по продаже недвижимости давние связи и долгое время поощрял ее. К тому же он вроде был замешан и в этом случае.
Уэсима был заместителем лидера очень влиятельной фракции в партии, которая правила на данный момент. Фактически, он являлся одним из претендентов на должность президента на осенних выборах.
Но теперь, когда пролился свет на эту круговерть с коррупцией…
“Наверное, Уэсиме предстоит очень тяжелая осень…”
Убийства, призванные уничтожить свидетельства взяточничества, - вот так Наоэ объяснял эти странные смерти. Конечно, смерть от собачьих укусов в собственной постели - в высшей степени необычный способ убийства…практически почти невообразимый.
По крайней мере, с нормальной точки зрения.
Но только не в том случае, если тут задействованы онре.
Происшествия могли бы быть вполне вероятными, если Уэсима как-то сговорился с оншо Ями Сенгоку, чтобы избавиться от подозреваемых во взяточничестве. Возможно, Уэсима пожелал заключить эту сделку, пытаясь устоять при шторме, в котором на чашу весов были поставлены его кандидатура в президенты и карьера в Diet.
Движимый этими догадками, Наоэ преследовал Уэсиму примерно неделю. Тот вернулся домой, в Ямагату, и дальнейших действий не предпринимал. Наоэ тщательно проверял людей, входящих в дом и выходящих из него, в полной мере используя для сбора информации гипнотическое внушение. Наконец он выяснил личность оншо, с которым сговорился Уэсима, так же как и подробности самой сделки.
То был Могами Есиаки.
А сделка заключалась в использовании тела Уэсимы в качестве вместилища для души Могами Есиаки.
- Ясно. Значит, они начали призывы мертвых.
Сидя в Сефиро и куря сигарету, Наоэ разговаривал с Аяко по сотовому через день после того, как она и Такая прибыли в Сэндай. Так они обычно поддерживали связь друг с другом. Вокруг дома Уэсимы был возведен барьер и вся шиненха блокировалась, так что Наоэ мог только использовать подслушивающие устройства и тому подобное, чтобы иметь представление о том, что делается внутри (жучки Наоэ тайком цеплял на людей, что входили и выходили). Радиоволны доходили до его номера в отеле, однако Наоэ припарковал автомобиль около дома и наблюдал оттуда, чтобы немедленно действовать в случае чего.
- Так крушение зданий определенно имеет отношение к Ями Сенгоку, - поморщился Наоэ.
- А по словам Кокуре-сан, похоже, оншо один за другим появляются в городе, - добавила Аяко. - Мне нужно провести более тщательную ментальную разведку, однако аура земли в самом деле странная.
- Странная? Дзикэ(2) изменилась?
- Не знаю, изменилась или нет, но она не естественная. Не похоже на обычное скопление аур людей и духов, скорее на что-то призванное или управляемое. Просто чувствуется как-то странно.
- Управляемая аура? Ты еще не выделила связи между ней и призывами мертвых, нет?
- Ммм, несомненного доказательства у меня еще нет, но, думаю, к следующему нашему разговору будет.
- Ясно. Это-то меня и тревожит. Чтобы мы не делали, прежде всего нужно выловить оншо, которые творят эти призывы, и изгнать их чем скорее, тем лучше, пока не пострадало еще больше невинных людей. Сама справишься?
- Думаю, вполне.
- …Ну тогда я на тебя полагаюсь, - проговорил Наоэ, заканчивая беседу, однако спустя момент молчания поинтересовался: - Как…Кагетора-сама?
- Кагетора? Полагаю, у него была тренировка с Кокуре-сан. Учился медитировать.
- И хорошо получается?
- Нууу, - смущенно протянула Аяко. - У него определенно недюжинные способности Уэсуги Кагеторы, да и Кокуре-сан его нахваливает, но кажется, проблема в нем самом.
Наоэ удивился:
- Самовнушение?
- Да нет, не то. Думаю, дело в личности Оги Такаи. Он необычно растерянный с тех пор, как приехал в Сэндай. Знаешь, Наоэ, ты ничего не слышал, нет? Ничего про Сэндай?
- Нет…
На самом деле, хоть Наоэ и хорошо знал Уэсуги Кагетору, таких же точных сведений про Оги Такаю у него не было. Такая не рассказывал про себя и отказывался пускать в душу других людей.
“Хотя я слышал, что его родители развелись несколько лет назад…”
- Знаешь, Наоэ, в нем больше от ребенка, чем он пытается показать. Он сразу отталкивает людей, но тебе не кажется, что глубоко в сердце ему хочется от кого-нибудь зависеть?
Наоэ распахнул глаза. Аяко продолжала:
- Он…Интересно, откроет ли он душу хоть кому-то?
- Харуиэ?
- Наоэ, я и правда думаю, что тебе надо быть с ним, - настойчиво проговорила Аяко. - Для него…для Оги Такаи, мы просто чужаки, которых он вдруг встретил, но мы обязательно наладим с ним новую связь. Возможно, Оги Такая - не Уэсуги Кагетора - начинает видеть в Наоэ Нобуцуне кого-то, нужного ему?
- Чего ты вдруг…
- Он обеспокоен. В смысле, так вот внезапно он - Уэсуги Кагетора и его втянули в Ями Сенгоку…он больше не знает, кто он такой, естественно, ему нелегко. Надо, чтобы с ним кто-то был. Он ранимее, чем кажется. Гораздо более хрупкий и ранимый, чем малыш Юзуру.
- Харуиэ.
- … - с момент Аяко молчала, а потом тихо решилась: - Я начинаю думать, что он не Кагетора.
Наоэ моргнул.
- Да потому что он не знает ничего! И личность у него совсем другая! Кагетора был и внимательным, и вежливым, и надежным, и интеллигентным…он был совершенством! Но этот
мальчик совсем другой! Как будто совсем другой человек! Вот только…когда ему трудно, то выражение в глазах такое же, как у Кагеторы.
По лицу Наоэ скользнула слабая тень боли.
- Я понимаю, что ты пытаешься найти замену Кагеторе, но это, наверное, ранит мальчика. Когда я увидела вас в Мацумото и заметила то доверие, которое существовало между вами давным-давно, то действительно была счастлива. Я не хочу, чтобы история повторилась.