– В смысле? – нахмурился парень.
– Мы пойдем к его родителям – тут не спорь, – качнула головой. – Ребята сказали, что на таких вот красавцах может до трех человек ездить – легенды древности, мол. Ну, скорее всего, приукрасили сказатели, но я лично искренне верю в то, что одного всадника эта хрень, будучи взрослой, на борт примет с легкостью. Тут уж "Хроникам Нарнии" поверю… – пробормотала последнее, вспоминая свои выходные с фильмами на компе и кофе в чашке. Золотые времена, хоть тогда они и вгоняли меня в обреченную злость. – В общем, я не хочу подставлять корабль и его команду, удирая от разозленных родственников этой, несомненно милой, зверюги. Ты сказал, что он очень умный. Так пусть и сам решит, где ему быть. Как бы ты не хотел – насильно мил не будешь. И если ты не согласишься с моими условиями, то мне, как бы не было это тяжело, придется тебя оставить на суше. Как я и сказала – я не хочу рисковать командой.
– Соня?.. – расширились его глаза. – Ты… Променяешь меня на них? Мы же… Вместе всегда…
– Именно, – кивнула я, поднимаясь на ноги и глядя на него сверху вниз. Вряд ли хороший ракурс для того, кто пытается донести истинную важность всех отношений. – У меня появилась, пока еще смутная, но цель. Поэтому я не могу остаться вместе с тобой здесь, на архипелаге. Мне нужно встретиться с одним человеком и основательно поговорить с ним. Так что, тут выбор всецело за тобой: уйти с корабля и из команды, потакая собственным капризам, или, доверившись тому, с кем хочешь подружиться, пойти к его родителям и уже там узнать вердикт. Местные говорят, что они жутко умные, звери эти. Как бы тебе не было больно это признавать – сейчас там, наверху, находится команда, и ты ее часть. Часть, которая должна думать не только о себе, но и о других.
– Вот, значит, как, – тихо усмехнулся он. – Вот оно как…
– От тебя никто не отказывается, – нахмурилась, понимая, что кое-кто уже начинает надумывать себе лишнего. Как баба, вот же…
– Не отказывается?! – неожиданно для меня взвился он, теряя плед, но не выпуская грифона из рук. – Да ты мне сейчас прямым текстом сказала, чтобы я валил с корабля!
– Да? – неподдельно удивилась я. – Я сказала, что в случае отказа отдать ребенка его родителям тебя оставят на суше. В принципе, если ты и дальше будешь стоять на своем и не последуешь моему предложению, то все так и будет, – пожала плечами.
– Ты… Ты ничего не знаешь! Не знаешь, каково мне было!..
– Конечно не знаю, – еще раз пожала плечами. – Ты никогда не говорил об этом. Все, что я знаю о тебе, это то, что ты Нил – воришка из белого города закрытого острова, на котором не верят в магию. Я не знаю твоего возраста, не знаю фамилии, не знаю того, есть ли у тебя родня. О том, где ты живешь, я узнала за день до того, как нас похитили. Я даже не знаю твоего любимого блюда и дня рождения. Ты спрашивал меня обо всем, что было в моей голове, обо всем, что я могла вспомнить. Но ты ни разу не говорил о себе. И после этого ты действительно будешь меня в чем-то обвинять?! Ты не прав, Нил.
Парень резко сдулся, повесив голову и угрюмо глядя в пол. Грифон у него на руках завозился, неожиданно тонко заклекотав и задвигав крыльями. Шагнув вперед, осторожно потянула непонятное создание на себя, легко забирая из объятий Нила. Детеныш завозился и, грея неожиданно горячим боком, уставился на меня внимательным глазиком. Эй, пташко-зверь, не смотри на меня так расчетливо – я умею отращивать отрезанные запястья, но не выклеванные глаза!
Под пальцами что-то завибрировало, в следующий момент распознанное как желудок.
– Дьявол морской, да он же голодный! – удивленно вскинула брови. – Нил, идем на кухню – Нора оставила в холодильнике сырое мясо на потом. Идем, не стой столбом, наверху договорим!
Парень ничего не ответил, но тихой тенью пошел следом за мной, быстро подобравшей фонарик и переставившей созданные зеркала на найденную на стене полку – еще пригодятся.
Народ на палубе носился взад-перед: кто-то таскал на корабль какие-то вещи, кто-то носился с рулоном огромной тряпки, кто-то скатывал ядра для пушек в отделенное для них пространство. Людей было куда как больше, чем изначально было в команде, но об этом я решила поговорить с ребятами и Шурой, в частности, как самым главным после меня, позже. Лютера, кстати, нигде не было видно – неужели спетлял? В принципе, Настурция еще на якоре стоит, хоть я и не думаю, что после произошедшего его примут на борт, даже если он им что-то по цене того замка, созданного мной, подгонит.