Секс, как таковой, ничем необычным для меня не был – прошлая жизнь не могла дать мне обозначения невинной девицы, хоть и разгульной я бы так же не позволила бы себя назвать. Были у меня мужчины, да и тогда, как и сейчас, хрен ты знал, что тебе завтра светит. Да и, после работы, когда руки тряслись от пережитого, а пальцы продолжали искать в воздухе рукоять пистолета – тогда было только одно желание.
Доказать себе, что ты еще жив. Что ты еще чувствуешь.
– Ой-ой, как… – широко оскалился Лютер, но тут же вынужденно заткнулся, когда я резко наклонила его к себе, впиваясь поцелуем в губы и стараясь получить как можно больше.
Сегодня ты пират, пьян и богат, а завтра на рее висишь.
Не вечна удача, ты знаешь, пират, не вечно как птице лететь…
Йо-хо-хо, такая жизнь по мне!
– М-м-м! Твою мать, куст зеленый! Больно же!.. – возмущенно взвыла, когда меня болезненно укусили, до крови. – Нахрена клыками?
– Для красоты, – пошловато улыбнулся он, облизываясь. Криво оскалившись, вновь подалась вперед, попутно развязывая пояс его халата и отбрасывая в сторону. Рукам открылся простор для деятельности, чем я и занялась, без смущения проводя пальцами по подтянутому животу и кубикам пресса. Зарывшись второй рукой в волосы, с наслаждением потянула, оттягивая грубые пряди.
– Ощущение, что с бабой целуюсь, – оторвавшись, чтобы вдохнуть воздуха, хрипло рассмеялась, глядя в быстро сузившиеся глаза парня. С меня тут же сорвали халат, и так уже распахнутый, и опрокинули обратно, пристраиваясь сверху и подхватывая под спину.
– Сейчас разуверю, – сверкая заалевшими глазами, хрипло рыкнул Лютер, прижимая к себе. Горячая плоть настойчиво скользнула между ног, заставляя, от неожиданности, податься обратно. – Не сбежишь.
Пятнадцать человек, на сундук мертвеца, и Дьявол тебя доведет до конца!
Так выпьем же чарку, йо-хо!
– И не подумаю, – оскалилась, откидываясь и обвивая ногами его бедра. – Вперед, ковбо…Ой!
– Ага, – довольно сощурился парень, плавно двигаясь вперед, после назад. – Как же у тебя там мокро и тесно…
– Заткнись и трахай, сволочь, – залилась я краской, ударяя его пятками по спине. Парень хрипло рассмеялся, но больше не комментировал, продолжая двигаться. Тело, задрожав, подалось вперед, заставляя потеряться в калейдоскопе ощущений, от боли из-за постороннего внутри, до разливающегося наслаждения от него же.
Стало невообразимо жарко. Обхватив руками Лютера за спину, дабы не застонать в голос, несильно сжала зубами его плечо, так гася звуки. Парень, что-то рыкнув, неожиданно резко сел.
– Ох, да ты что, издеваешься? – пробормотала, полностью приняв возбужденный орган и дрожа от ощущений. Меня вновь притянули в себе, властно пробегаясь руками по груди, несильно сжимая тут же занывшие соски, по бокам и останавливаясь на ягодицах, ощутимо сжимая.
– Не хочу… чтобы ты меня… загрызла, – в перерывах между короткими поцелуями, теперь уже больше напоминающими укусы, выдавил он, приподнимая меня и насаживая обратно. – Это я тут… кусаюсь.
Застонав от ярких ощущений, обняла его плечи и шею, подаваясь под руками и помогая. Темп ускорялся, от чего волны внизу живота так же нарастали, вырывая все более неконтролируемые хрипы и стоны. В момент пика, буквально выгнулась дугой, видя перед глазами темноту с яркими пятнами, и, кажется, вообще на некоторое время теряя связь с реальным миром. Офигеть у меня порог чувствительности.
– А с тобой весело, – сквозь шум в ушах пробился ехидный голосок, заставляя сосредоточиться. Это не особо получалось – тело, еще чуть дрожа, начало расслабляться, от чего стало клонить в сон.
– Рада была посмешить, обращайся, – еле пробормотала, морщась от боли в покусанных губах.
Весело фыркнув, меня притянули к себе, обхватывая рукой и прислоняя спиной к груди. Тихо подувший сквозь приоткрытое окно ветерок неприятно холодил. Пошевелившись, Лютер вытянул из-под нас одеяло, сбитое от наших манипуляций в комок. Сразу стало теплее и спокойнее.
– Стоп, – неожиданно пришедшая на ум мысль заставила резко сосредоточиться и согнать всю негу, в которой умиротворенно пребывала. – Ты тут что, ночевать собрался?!
– Именно, – вяло выдохнул Лютер, упершись подбородком мне в макушку.