Но потом она вспомнила, где находится и что произошло. Наверное, Тигрис тоже это вспомнил, потому что он потряс ее за плечо и заставил проснуться.
— Эй, просыпайся! Здесь мы не спим, пока не ляжем в кровать.
— Я не спала!
— Я тоже, — сказал Джесин. Он был таким же сонным, как Джайна. Наверное, он тоже был закутан в одеяло Хетрира.
«Скорей бы в кровать, — подумала Джайна. — Там будет тепло, и я смогу вытащить руку из-под одеяла, и Джесин тоже, и мы дожмем Друг Другу руки. И даже сможем пошептаться».
Они подошли к одной из дверей. Тигрис открыл ее. Джайна подумала, что там опять какой-нибудь длинный коридор, идти по которому у нее уже не хватит сил, но там оказалась крошечная комната шириной чуть больше двери и длиной чуть больше двух дверей
Джайна в нерешительности остановилась. Может быть, в этой крошечной комнате есть другая дверь? Но она не видела ни ручки, ни кнопки, ни какой-либо щели. Входная дверь была массивная, резного дерева, но сама комната удивила Джайну своим убожеством — в ней не было ничего, кроме серых каменных стен.
Тигрис отпустил руку Джесина и легонько подтолкнул его в комнату, тут же закрыв за ним дверь.
— Джесин! Джесин! — закричала Джайна. Она рванулась к двери и схватилась за ручку. С той стороны двери раздался едва слышимый крик Джесина: «Джайна! Джайна!»
— Пошли, — сказал Тигрис и оттащил ее от двери. — Ты ведешь себя как маленькая. Здесь мы не кричим и не шумим. Мы храбрые.
Джайна в ярости обернулась к нему:
— И я храбрая!
Она замахнулась, чтобы ударить его, но он поймал ее руку.
— Я храбрая, но я хочу к своему брату!
— Пора спать, — сказал Тигрис. — Оставь свои глупости до утра. Пошли!
Может быть, удастся поговорить с Джесином через стену?
Джайна с надеждой повернулась к соседней двери.
Но Тигрис повел ее по диагонали через всю огромную комнату и привел к самой дальней двери. За ней оказалась точно такая же комната, как у Джесина, но только она была очень далеко от него.
Тигрис отпустил руку Джайны и посмотрел на нее.
— Покажи мне, что ты храбрая, — сказал он, глазами указав ей на комнату.
«Конечно, он хочет, чтобы я сама вошла туда, — подумала Джайна. — Без специального приказа».
Она взглянула прямо в его огромные черные глаза:
— Я хочу домой.
— Знаю, — мягко сказал Тигрис. Он помедлил и жестом указал ей на комнату. — Но тыне можешь.
Джайна вошла в комнату. У нее не было выбора. Дверь захлопнулась.
Джайну окутала полная темнота. На ощупь она обследовала все стены комнаты, но не нашла даже намека на какой-нибудь выход.
Наконец усталость взяла свое. Ее ноги подкосились, и она опустилась на колени. Пол был липким и мягким — она могла рукой сделать в нем вмятину. Джайне было холодно, она хотела в свою кровать, к своей кукле Эбе, которую ей подарил Чубакка.
«Надо представить себе, что я в походе, — подумала она. — И как будто все снаряжение потерялось. Или утонуло. Нет, лучше не утонуло, а просто намокло. Единственное, что осталось сухим, — это теплый походный матрац. А намокшее одеяло вот-вот высохнет. Оно знает, что мне холодно, и скоро согреет меня…»
Она легла на мягкий пол.
«Мама тоже в этом походе. И папа, и Винтер, и Чубакка, и дядя Люк, и Трипио. Только Арту с нами нет, потому что он не любит, когда сырость попадает в его ролики. Мы все вместе, мы греемся у костра, едим тосты и пьем какао».
Маленькая точка света появилась перед ней. Джайна протянула к ней руку и почувствовала, как Джесин сжал ее пальцы. Она перестала дрожать.
Тигрис спешил в покои лорда Хетрира.
«Я вел себя глупо, — думал он. — Проявил глупость и слабость. Главное — я только повредил им, пытаясь держаться с ними помягче. Я забыл, чему учил меня лорд Хетрир».
Он остановился у двери, ведущей в покои Хетрира, и встал на колени. Стучать он не стал — Хетрир и так знал, что он здесь.
Тигрис опустил голову, размышляя над ошибками, которые он допустил.
Лорд Хетрир даст ему знать, когда можно войти.
Его колени уже онемели, и тут наконец дверь открылась.
Тигрис затрепетал, почувствовав Силу, исходившую от взгляда Хетрира. Он поднял голову и посмотрел своему учителю в глаза.
— Ты задержался дольше, чем было нужно, — сказал Хетрир.
— Да, лорд Хетрир, — покорно ответил Тигрис.
На мгновение ему вдруг захотелось солгать и свалить всю вину на детей. Они ведь действительно были дерзкими и непослушными! Правда, это не давало ему повода выйти за рамки времени.
— Я допустил ошибку, лорд Хетрир. Я говорил с детьми. Я пытался научить их, как себя вести, но это было неоправданно долго. Я… оказался слабым и глупым.
На лице Хетрира не было признаков гнева. Он никогда не показывал, что сердится. Тигрис даже подумал, что лорд Хетрир и впрямь не сердится — он слишком велик, чтобы обращать внимание на такие пустяки!
— Ты разочаровал меня, Тигрис, — сказал Хетрир.
Тигрис тоже изнемогал от чувства разочарования — он разочаровался сам в себе. Как хотелось бы хоть раз угодить лорду Хетриру! Но почему-то у него вечно что-нибудь не получалось…
— Но все-таки ты признал свою ошибку, — задумчиво произнес Хетрир.Поэтому я дам тебе еще один шанс. Встань!
Тигрис встал, с надеждой глядя на Хетрира, который повернулся и направился в свои покои. Тигрис, стараясь ступать неслышно, последовал за ним. Сердце его трепетало: Хетрир редко приглашал его в свои апартаменты. Он чувствовал себя польщенным — можно сказать, особа, приближенная к самому лорду Хетриру!
Они вошли в роскошную приемную, с полом из золотых плиток, с резными полированными стенами и с изящными светильниками, отбрасывающими причудливые рисунки на потолке.
Посреди пола лежал толстый мягкий ковер с замысловатым рисунком.
Маленький Анакин спокойно сидел в центре ковра. Его энергии заметно поубавилось с тех пор, как Тигрис видел его последний раз, но все же он опять светился слабым мерцающим светом. Лорд Хетрир остановился и скрестил руки на груди.
— Ты признал свою слабость, — сказал он, не оборачиваясь. — Это поможет тебе найти путь к Силе. Я простил тебя.
Сердце Тигриса вновь затрепетало.
— Что ты думаешь об этом ребенке? — Лорд Хетрир посмотрел на Анакина и мягко улыбнулся. Тигрие взглянул на малыша.
— Наверное, в нем есть Сила, — сказал он. — И даже немало. Он излучает свет… Может быть, его надо окутать покрывалом?
Хетрир с усмешкой взглянул на Тигриса.
— В общем-то, правильное наблюдение, — сказал он. — Молодец!
Тигрис почувствовал, как краска бросилась ему в лицо. Неужели он, наконец, заслужил похвалу своего учителя?
— Благодарю вас, лорд Хетрир.
Хетрир опять задумчиво посмотрел на Анакина.
— Ему надо сделать обряд очищения.
— Очищения? — воскликнул Тигрис, едва не забыв, с кем разговаривает.Почему?
«Он думает, что этот ребенок — будущее Империи? — лихорадочно пронеслось в его голове. — А как же я? Этому маленькому… ну, пусть в чем-то непредсказуемому… но все же еще такому глупому — обряд очищения? А мне?»
— Мой господин, я…— Тигрис осмелился взглянуть ему в глаза. — Я не знаю, но, может быть, ему нельзя… ведь он не Проктор, и даже не помощник?
Хетрир продолжал смотреть на Тигриса с какой-то рассеянной улыбкой. Казалось, его больше занимает Анакин, который продолжал тихо играть на ковре.
Гнева, как всегда, не было видно на лице лорда.
— Ему надо сделать обряд очищения, — отчеканил Хетрир.
Тигрис понимал, что на этот раз он опять лопухнулся.
Как жаль! Ведь почти что был у цели!
— Конечно, мой лорд!
Он печально посмотрел лорду в глаза и встретил такой же печальный взгляд.
— Да, мой Лорд, — прошептал он дрожащими губами.
Тигрис смотрел на своего господина со страхом и почтением.
«Как это он может забыть про прием завтра утром? Нет, конечно. Он не забыл. Наверное, опять проверяет меня, — думал он. — Если бы он знал, как я стремлюсь служить ему! Не просто передавать его распоряжения, а именно служить ему всей душой. Я хочу заслужить право на обряд очищения, чего бы это не стоило. Может быть, лорд Хетрир думает, что я забыл про прием. Он думает, что я такой самонадеянный, что могу забыть о своих обязанностях!»