И че это за хрень такая? Ладно, удивляться смысла уже нет — устала. Реально устала за последние дни. Штукенция, если не задумываться о том, какого хрена она светится и почему была в столь странном ящичке, который открылся только после столкновения с моим копчиком, удобная — снаружи шторм, а я, опираясь на посох, стою уверенно и не летаю. Да и, кажется, я себе оружие искала — не всегда с винтовкой можно ходить. Будет у меня своя собственная злодейская вундервафля. Правда, размер его — с меня ростом. А я не маленькая. Хотя, если уже потом попытаться его обратно разобрать…
Мысль я уже додумывала в полете, группируясь, больно приземляясь на плечо и катясь в уже знакомую мне стену. Столкновение пережила спокойно, мрачно раздумывая над тем, какой еще финт выкинул этот… хренов стручок! Он исчез!
Искомое нигде не наблюдалось — проползя вперед, чисто наудачу начала водить руками по ковру, пытаясь найти хоть что-то. Результатом был болезненный укол в палец, и, отдернув руку и подползя вперед, подозрительно уставилась на тускло поблескивающую иголку-булавку на полу.
Удивление, все же, накатило волной, заставляя глупо хлопать ресницами и отупело крутить в руках мини версию недавнего посоха, ставшего каким-то подобием цыганской иглы с ушком-украшением навершием бо. Эм, а как так, а? Не, правда, как? А как же… закон сохранения массы?.. А?
Куда посох-то делся, в конце-то концов?! После этой мысли, с легким дуновением, игла исчезла, а появившееся искомое звучно ударило меня по носу, когда я не смогла удержать его.
— Твою мать, шелезяка! — зажимая занывший нос, простонала, мрачно глядя на лежащий на ковре посох. Эта штука хочет меня прибить!
Сузив глаза, ухватилась рукой за украшенную поверхность и упала на живот, таким образом спасая себя от нового полета в стену и удара посохом по одной из частей тела. Корабль выдержал, посох же вновь стал иглой — похоже, он менял размеры ориентируясь на мои желания. Стиснув зубы, решила пока не экспериментировать и, заколов иглу на ткань рубашки, застегнула куртку и, осторожно скрипнув дверью, выскочила наружу, хватаясь за стены и канат, идущий вдоль одной из них — как бы сильно не хотелось оставаться в безопасности каюты, пробудившая ото сна нужда была сильнее. Хотя был высокий риск того, что я могла и не разрешить свою проблему — на выходе из коридора, только с третьей попытки чуть приоткрыв дверь, я смогла высунуть нос наружу, который тут же был обрызган морем и дождем, и вдут ветром обратно. Проблема была глобальная, потому как…
— Ты чего тут торчишь? — хмуро раздалось из-за спины. Обернувшись на голос и свет, обнаружила Дика, недовольно почесывавшего затылок и держащего в руке лампадку.
— Да мне это, в домик одинокого архитектора бы, — пожала плечами, кивая на закрытую дверь. — А там дождь и все дела. Боюсь, у меня тут двойная проблема: не унесет дождем, так организую конфуз.
— Хорошо, сейчас провожу — подожди пору долей, — со вздохом, кивнул он и зашел обратно в каюту помощника навигатора. Размеры корабля и не особо большой командующий состав позволяли нам держать свободными несколько кают, и Дику было разрешено взять себе одну из них, пользуясь некоторыми привилегиями.
Ветер снаружи был зверский — к счастью, натянутые канаты-перила были по всему кораблю, за них-то мы и цеплялись чуть ли не зубами. В искомую комнатку мы буквально ввалились и, проводив радостную меня взглядом, парень устало прислонился к стене, а я завалилась за дверцу с троном за ней.
— Нам сейчас еще обратно идти, — грустно раздалось снаружи.
— Есть хочу, — отозвалась, рассматривая серую дверь. Рядом скрипнула еще одна, после чего раздался глубокий вздох.
— Мы подохнем, пока дойдем, — обреченно отозвался парень.
— Жрать хочется сильнее, — закончив все дела, вышла наружу и подошла к умывальнику, над которым висело небольшое зеркало.
Установленный рядом с ним светильник, удивительным образом не загасший под буйством стихии, бросал мне на лицо пугающие тени, пляшущие и путающие черты. Но света оказалось достаточно, чтобы вновь и вновь вернуться к рассматриванию пугающего меня отражения: почти звериный желтый взгляд — белки глаз неожиданно потемнели, что в начале напугало, а потом заставило утомленно выдохнуть — опять обсидиан, вернее, все тот же, что и закрасил мои волосы и ногти. Хорошо хоть зубы нормального цвета остались. Выпирающие скулы, курносый нос, не острый, а самый обычный. Тонкие губы. Интересно хоть, а как я… она выглядела, когда еще не было всех этих операций? Как ее звали, чем она увлекалась, чего хотела? Кто был дорог и что же значат воспоминания, что ко мне вламываются в голову?