Капитан на выгуле со своей командой.
— Вот! — лучезарно улыбаясь в свете коридорного светильника, мальчик замер перед дверью одной из кают. — Входи!
— Меня внутри ждет сюрприз? — шутливо округлила я глаза.
Мартин, отпустив мою руку, подбежал к Року и уверенно закивал.
Состроив нерешительность, я осторожно потянула ручку двери, входя внутрь и с широкой улыбкой осматриваясь: мой любимый ковер под ногами, в углу матрац со старой кровати, достаточно высокий для того, чтобы к нему еще кровать искать — можно и так спать. В плюсах то, что падать невысоко. В минусах — куда я теперь носки прятать буду?
В стороне пара кресел, почти не пострадавших при падении, а после явно починенных нашими плотниками. Стол, все тот же — столешница не сломалась, явно будучи из крепкого дерева, а остальное так же подправили. Почти незаметно.
Отсутствие люстры — это меня порадовало: не люблю, когда над головой махина такая раскачивается…
Занавесочки на окнах — все, как и было на старом корабле. Шкаф, правда, здешний, немного не вписывающийся в общую картину, да это мелочи.
— Ну как?? — уже три моськи с взволнованными глазами следили за мной.
— Я… счастлива! — уверенно кивнула, еще раз оглядываясь вокруг. — Сонро, когда ты успел все это запрятать?
— Ну, так, еще когда вы отдали приказ защищать имущество от разорения, — довольно улыбаясь, пояснил бывший фокусник. — Да и после второго переселения я запрятал остатки.
— Молодец! — усмехнулась. — Ну, спасибо вам всем — мне очень приятно находиться в знакомой обстановке!
— Ура! — тихо выдохнул Рок, счастливо сверкая глазами.
— Да-да, — усмехнувшись, пошла обратно к выходу. — А теперь, детки, моем ноги и идем спать!
— Уже?! — Рок воскликнул за двоих, но ощущение было, что я услышала и немой вопль Мартина.
— Время уже позднее, — сверившись с капитанскими часами, нахмурилась я. — Живо в койку! Сонро — проследи!
— Хорошо, — кинул он и, подхватив детишек подмышки, не слушая возмущенных стенаний и брыканий, понес куда-то дальше.
А кровать я, если что, и сама создам — сложно, что ли?
От миролюбивых мыслей меня отвлек громкий звон колокола со стороны палубы — бросив все дела, я выбежала за дверь, знаком показывая Сонро, чтобы продолжал движение в сторону кают, и бегом добираясь до выхода где, взлетев по ступеням наверх, пораженно замерла, во все глаза и с открытым ртом глядя на небо. Над кораблем, закрывая собой все три Луны, зависло нечто крылатое.
— Небесная Канцелярия! — истошно прокричал кто-то. — Мы обречены!
— Что за канцелярия такая?! — прокричала в ответ, выбегая на палубу и перекидывая винтовку вперед.
— Сэр, это не поможет, — обреченно прошептал один из матросов, упавший рядом со мной на колени. — Это конец. Простите, сэр капитан, мы бессильны против Канцелярии.
— Сложно такое простить, — зло цыкнула я зубом, взбираясь на крышу пристройки, на которую планировал сесть непонятный летун, которого все так боялись. — А ну приземлился, живо! Или я стреляю!
Летун, замерший над палубой, вздрогнул и молниеносно оказался рядом со мной, закрывая от окружающего мира огромными крыльями.
— Неучтиво в адрес девушки так говорить. Неужели, вежливости тебя не учили, а? — насмешливо проговорила летунья, сверкая сине-зелеными глазами.
— После криков моей команды хоть Дивой окажись, а тепла от меня вряд ли получишь, — гневно прищурилась я, держа ее на мушке.
Тонкая, легкая — почти невесомая, с серебристыми волосами будто попавшими под вентилятор, а потому находящимися постоянно в движении, в легкой тунике цвета моря, она не казалась предвестником беды. Так, очередная диковинка этого мира. Очаровательная, к слову. Но очень уж пугающая мой экипаж.
— Не лестно ты отзываешься в адрес моей владычицы, — похолодела она, пристально глядя на меня.
— Мне нет до нее дела, я больше по морю и суше хожу. А что тебя привело на мое судно? — качнула головой, порядком устав от разговоров.
— Был нарушен покой одного из Фортов Императора, к которому я благосклонна, — крылья вокруг меня чуть поднялись, топорщась и становясь будто бритвенно-острыми по кромке. — Меня оскорбила такая неучтивость по отношению к Младшей Богине!
— Плохо, значит, присматриваешь за своими опекаемыми, — не осталась в долгу я, осторожно щелкая предохранителем. — Даже не думай, что имеешь право напасть на моих подопечных.
— А ты видимо решила, что можешь причинить мне вред? — самодовольно отозвалась она, чуть подаваясь вперед и упираясь небольшой грудью мне в ствол винтовки. — Ну-ну, глупая смертная. Любой, кто посмеет причинить мне вред…