— Великий и ужасный, гроза морей и хлебопекарских, булочных и пирожных, великий капитан команды Сладкой Жизни Пончо де Сласт слушает! — важно донеслось с той стороны.
— Великий два раза, — внимательно выслушав представление, заявила я.
— Что, простите? — голос на том конце стушевался.
— Я говорю «великий» вы дважды сказали, — терпеливо пояснила, подхватывая принесенную мне Альбертом винтовку и мешок с патронами.
— О, ну, это еще раз подтверждает мое величие! — выправился Пончо, под конец вновь переходя на величественные нотки и явно плямкая. — Сдавайтесь, глупцы и, быть может, я пощажу вас!
— А жареных гвоздей тебе не приготовить? — скептически выгнула бровь, вновь приникая к биноклю.
— Не смей мне дерзить, девчонка! — он явно подавился: кристалл разразился громкими кашляющими звуками, меня цвет на алый — в бинокль было прекрасно видно, как жирдяй стучит себя кулаком по груди, при этом неслабо так колыхаясь чреслами. — Ты посмела меня оскорбить! Назовись!
— Хрустальная Соня, — пожала плечами, убирая бинокль — наблюдать за толстой тушей было выше моих сил. — Прозвищ не имею, команда безымянная. Награду точную тоже не знаю.
С той стороны повисло напряженное молчание: Нил, вновь вернувшийся на капитанский мостик, не выдержав, выхватил у меня бинокль, любопытно наблюдая за реакцией с той стороны. Вытащив винтовку из чехла, подхватила ее, становясь в изготовку и настраивая диоптрий.
— Ну, сдаваться будешь, или мы дальше поплыли? — устав слушать тишину, кисло поинтересовалась, сквозь прицел, наблюдая за задумчивым Пончо и что-то шепчущим ему на ухо мужчине — очередным кругляшом.
— Сдавайся, София, и мы…
— Бах! — огрызнулась винтовка, посылая в него пулю, которая выбила из руки надкушенную булку, унося ее куда-то на нижнюю палубу.
— Я не София, я Соня! — рыкнула, делая поправку на ветер и расстояние. — Готовься умереть!
— По местам! — взревел кристалл, перед тем как вновь побелеть, знаменуя конец разговора.
Капитан Пончо, кое-как встав, относительно быстро покинул видимую мне палубу, а его команда начала перекатываться по судну, готовя множество пушек.
— По местам! — вторил ему Шура, получив от меня согласный кивок.
— Команда Сладкой Жизни примечательна тем, что использует множество пушек, расположенных на их корабле, сначала обстреливая противника с расстояния, а после, уже подбираясь ближе и добивая, — вспомнил о своей роли информатор-докладчик, роясь в кипе своих бумажек и быстро зачитывая текст с одной из них.
— Ты хотел сказать «подкатываясь и раздавливая»? — криво ухмыльнулась я. — Откуда столько инфы? — покосилась на него, просматривая пушки на палубе и меняя магазин — обычными патронами я ничерта не добьюсь.
Мужчина для порядка кашлянул в кулак, скрывая смех, после развел руками.
— Ну, это же Большой Мир, а мой капитан… Джек, в смысле, хочет попасть в Обитель Богов! Так что мы должны знать обо всех противниках, — запинаясь, пояснил он.
— Хорошо, спасибо, — с щелчком загоняя в пазы магазин, поблагодарила его я. Передернув затвор, вновь приникла к окуляру, высматривая цель. Корабль противника стал на якорь, готовясь к обстрелу. А мы к ним боком — прекрасная мишень, как ни посмотри. — Отдать левый якорь! Приготовить носовые пушки! Живо! — рявкнула, понимая, что, возможно, придется пожертвовать только-только расставленным по местам имуществом — рывок, с учетом того, какая у нас махина, будет не слабым.
Команда забегала — послышался всплеск и звук уходящей в воду якорной цепи. Присев, ухватилась за борт, в тягучем как патока времени, ожидая рывка. Спустя некоторое время корабль затих — со стороны Сладких (гадость-то какая!) раздалось несколько выстрелов и свист летящих снарядов. В тот же момент наш якорь достиг дна — резко натянулась цепь, успешно закрепленная кем-то из матросов, после последовал рывок, из-за которого корабль ужасно наклонился на бок, выполняя маневр.
— Штурвал, держи штурвал, карданный вал вам в заднюю дверцу, олухи! — взревел кто-то со стороны оного.
Чуть усмехнувшись, отметила то, как падают в воду и взрываются вражеские снаряды, не попав по вертлявой цели. Так-то, балбесы.
— Поднять якорь! Полный вперед! — прокричала я, как только корабль стал на нужный курс, и приняла положение стрельбы с колена, наматывая ремень винтовки на левую руку, чтобы оружие не плясало при выстрелах. — Навести пушки на противника!