Все это время Бекки просидела в своей комнате, злясь от бессилия и невозможности что-либо предпринять. Особенно ее злило то, что никто из присутствующих в доме людей не разделяет ее точку зрения и все думают, что она просто гонит волну. Не в последнюю очередь ее сердил доктор Масгрейвз, который вместо того, чтобы встать на ее сторону, счел нужным просто наблюдать со стороны, чем все закончится. К тому же, было еще кое-что, что волновало Бекки. То, что Вайолет сидит сейчас внизу в гостиной и мило беседует с Хэйнвортом, а она, Бек, находится сейчас здесь в полном одиночестве, никем не понятая и никому не нужная. Она всех раздражает, все хотят от нее избавиться, и никто ее не понимает. Ей было трудно признаться даже себе в том, что больше всего она хотела сейчас быть внизу, вместе со всеми и разговаривать так, словно ничего не произошло.
8 глава
Кэрол была неглупой девочкой и каким-то шестым чувством ощущала, что в доме что-то затевается. Она видела, что в доме царит напряженная атмосфера, все обитатели стали вдруг очень враждебно друг к другу настроены. И Кэрол со свойственной ей практичностью решила, что именно этот момент ей и подходит лучше всего для осуществления задуманного. Сейчас никто не будет обращать на нее внимания и присматриваться к тому, что она делает. А целью девочки были, разумеется, поиски сокровищ. Она вовсе не оставила эту затею после отговоров матери и Бекки, напротив, они только подхлестнули ее любопытство. К тому же, не последнюю роль сыграли замечания Майкла о поместье.
Так что, Кэрол без зазрения совести стащила коробку печенья из шкафчика на кухне и прокралась в свою комнату, оставшись незамеченной. Да и кому ее было замечать, если самая ревностная сторонница дисциплины Бекки сидела у себя и дулась на весь мир, а мать вместе с оставшимися гостями что-то оживленно обсуждала в гостиной?
Набрав нужный номер и сунув в рот печенье, девочка приложила телефон к уху и выждала три долгих гудка. Как она и ожидала, трубку снял Майкл.
— Алло, — сказал он гордо, упиваясь собственной значимостью.
— Привет, Майк, — отозвалась Кэрол, — это я. Ты меня узнал?
— А, это ты, — ответил мальчик, — ну и как? Что там?
— Можно сегодня ночью. Они здесь все переругались. Мама с тетей Бекки не разговаривают.
— Хорошо, — обрадовался Майкл, разумеется, не тому, что взрослые поссорились, до этого ему не было никакого дела, а появившейся возможности, — значит, мы сделаем это сегодня. Я возьму еще Дэна на всякий случай.
Кэрол скорчила гримасу, хотя ее приятель не мог этого видеть.
— Нет, — протянула она капризно, — не надо Дэна. Я вовсе не хочу, чтобы он приходил.
— Он нам пригодится, — сделал вывод Майкл.
— Ничего он нам не пригодится. И потом, если мы найдем сокровища, то с ним придется делиться.
— Какая ты жадная, — хмыкнул мальчик, — хочешь себе все заграбастать?
— Нет, но…
— Вот что, Кэрол, так надо, поняла? Нам нужен еще один помощник, иначе мы до утра не управимся. А Дэн — парень сильный. Видала, какие у него мускулы?
— Нет, — очень вредным тоном ответила Кэрол, — и не пойму, как они нам пригодятся.
— Балда, — рассердился Майкл, — он сможет копать без передышки, поняла?
— Сам балда, — обиделась она.
— Значит, договорились. Откроешь нам дверь. Только не шуми и не вздумай проболтаться. Знаю я вас, девчонок. У вас языки без костей.
— Сам не проболтайся.
— Я-то не проболтаюсь. Ты помнишь, во сколько мы должны прийти?
— Ага. Ну пока. Мне нельзя долго разговаривать, вдруг кто-нибудь услышит, — распрощалась с ним Кэрол и нажала на кнопку.
Она осторожно выглянула в коридор, но никого там не заметила. Сегодня до нее никому не было дела. Отправив дочь в комнату, Вайолет не вспомнила о ней до ужина, впрочем, и то только тогда, когда сама проголодалась. А уж что до Бекки, то та так и не вышла из своей комнаты, дуясь на всех обитателей дома вообще и на Вайолет в частности. Иногда она поминала нехорошим словом и доктора Масгрейвза.
После того, как Хэйнворт ушел, Джерри еще долго обсуждал с Вайолет предстоящее дело и оба не замечали, как за окном постепенно темнеет. Этот факт отметила сама хозяйка.
— Надо же, уже вечер, — сказала она, — и я только сейчас подумала о том, как сильно я хочу есть.
— Я тоже хочу есть, — обрадовался Джерри тому, что об этом зашла речь, — пойдем нагрянем на кухню, — и он потер руки в предвкушении этого действия.
— Нет уж, сиди здесь, — остановила его Вайолет, — я сама схожу на кухню и узнаю у миссис Эванс, когда будет ужин. И не надо забывать, что мы не одни в этом доме.
— С удовольствием покормлю твою дочку, а о Бекки даже не говори. Ей полезно поголодать немного. Она все время считает, что слишком толстая.
— Да брось, — отмахнулась женщина, — это не так, но дело не в этом. У меня нет желания с ней общаться, так что, если она захочет есть, то пусть сама об этом беспокоится.
— Вот и я о том же, — подхватил Джерри, — очень не хочется сидеть с ней за одним столом и выслушивать о различных степенях нашего с тобой сумасшествия.
Вайолет прыснула.
— Ты прав. Я уже наслушалась на всю оставшуюся жизнь.
Она отправилась на кухню и обнаружила, что миссис Эванс приготовила ужин и оставила его на плите, а сама ушла домой по договоренности. У них давно было обговорено, что приходящая домработница уходит в семь, а сейчас было уже половина восьмого.
— Надо же, а я и не заметила, что она ушла, — посетовала Вайолет вслух, но не слишком удивленно, так как для нее это было обычным делом.
Она подумала, что тащить все это в столовую не стоит, только напрасная трата времени и вернулась в гостиную, заявив Джерри:
— Ужинать будем на кухне. Иди туда пока, а я схожу за Кэрол.
Джерри резво потрусил в указанном направлении. Вайолет поднялась наверх и заглянула в комнату дочери.
Открыв дверь, женщина заметила, что девочка при ее появлении поспешно спрятала что-то за спину.
— Ну, и что там у тебя? — спросила она насмешливо, — что опять задумала?
Кэрол смутилась, но руки не убрала.
— Ничего, — ответила она.
— Ясно. Так вот, пора ужинать. Пойдем на кухню. А свое «ничего» можешь спрятать, когда я отвернусь.
Дочь фыркнула. Вайолет выполнила свои слова, поворачиваясь к двери и услышала шуршание. Кэрол спешила избавиться от улики. После чего она спокойно пошла за матерью.
— Скажи, мам, — спросила она по пути, — а что здесь делал этот противный дядя с рыжими усищами, как у кота?
Вайолет хихикнула, узнав в этом незамысловатом описании доктора Масгрейвза.
— Этот дядя — доктор, Кэрол, — пояснила она сквозь смех, — его вызвала тетя Бекки, не уверенная в состоянии моего здоровья.
— Но ты ведь совершенно здорова, — нахмурилась девочка.
— Конечно, но тетя Бекки, похоже, так не считает.
— Раньше мне нравилась тетя Бекки, — сказала Кэрол откровенно, — но теперь она как-то странно себя ведет. Она, наверное, думает, что этот дом ее? И еще, мне почему-то кажется, что она считает, что я — ее дочь. Она делает мне замечания в три раза чаще, чем ты.
Вайолет расхохоталась.
— Тетя Бекки любит командовать, — отозвалась она сквозь смех.
— Мне это не нравится.
— Мне тоже.
— Тогда почему она все еще здесь? Почему она живет с нами, если это никому не нравится?