На то, чтобы уладить последние бумажные вопросы, ушло почти полчаса. За это время я устала от косых взглядов со стороны преподавателей, заглянувших к декану под каким-то благовидным предлогом и трескотни секретаря, все время висевшей на телефоне. Так что знакомство с куратором группы было воспринято как манна небесная, не иначе.
- Вот, значит, какая ты, Ярослава Градова, - высокий блондин с серыми глазами, которому на вид больше двадцати семи не дашь, окинул меня изучающим взглядом. - Меня зовут Валентин Сергеевич Кротов. Считай, что на ближайшие несколько лет я твоя нянька. Твоя и всего курса. Так что идем знакомиться с ними. Они балбесы, но, думаю, поладите.
Вряд ли, Валентин Сергеевич, очень в этом сомневаюсь. Потому что не желаю с кем-то ладить. Вот только вслух это озвучивать я все-таки не стала, молча кивнув и поковыляв следом за ним в сторону одной из многочисленных аудиторий на этаже.
Кротов мою походку и медлительность отметил, но ничего не сказал. Зато едко и емко комментировал расписание занятий и давал краткую характеристику всем преподавателям. Некоторые перлы стоило бы записать отдельно. Первым в топе я бы поставила фразу: “Этот динозавр принимает по-старинке, допрашивает до кровавых сосулек в голове”. Хотя поэтичное описание преподавателя по философии, сводившееся к фразе “Летучая мышь слепа, глуха и нема к стенаниям студентов и вечно просит отменить свою электричку” тоже было ничего.
По крайней мере оно заставило меня невольно улыбнуться. И, судя по довольному прищуру блондина, именного этого Кротов и добивался.
Аудитория появилась перед моим носом быстро. Слишком быстро, я даже не успела морально подготовиться. Хотя, кому я вру. Будь у меня вечность, не успела бы. Ну что, Яра Градова, добро пожаловать в толпу неизвестных людей, которые будут рассматривать тебя, как обезьянку из зоопарка. Вздохнув, я шагнула вслед за куратором.
Глава 2
В аудитории было неожиданно шумно и как-то до странного уютно. Разношерстная масса студиозов то смеялась, то галдела, то откровенно и яростно о чем-то спорила. Не иначе как чудом не устроив свару прямо посреди кабинета.
Правда, стоило Кротову слегка кашлянуть и постучать костяшками пальцев по столешнице кафедры, как группа разом замолкла, наконец-то обратив на нас все свое внимание. От которого мне стало жутко некомфортно, и я невольно передернула плечами, подавив желание скрестить руки на груди.
Что я там говорила про цирковых обезьянок? Поздравляю, Яра, тебе посчастливилось испытать на себе это самое противное чувство. Опять.
Тем временем осмотр закончился и по аудитории поползли едва слышные шепотки. Мои новые одногруппники активно переговаривались, кидая на меня короткие, любопытные взгляды. Кто-то смотрел с насмешкой, а кто-то…
Я тихо вздохнула, усилием воли засунув руки в карманы джинсов. Было некомфортно, да. Хотелось откровенно высказаться на тему, что в присутствии человека некультурно о нем сплетничать. Но кого это волнует? Не в наше время и не в студенческой братии. Я не хотела привлекать к себе внимание от слова “совсем”. И уж тем более я не хотела ловить на себе взгляды, подобные тому, которым меня одарил брюнет с первой парты. Он лениво подпирал стенку, вертел в руках карандаш и при этом словно просвечивал меня рентгеном, начиная от пальцев ног и заканчивая областью, не достигающей лица.
Невольно скосила глаза на собственное декольте. И не найдя там ничего настолько примечательного, чтобы задерживать взгляд больше необходимого, пожала плечами, посмотрев на улыбающегося куратора.
В конце концов, как бы не раздражало это внимание, оно было, оно есть и оно будет. Проще принять все как есть, чем пытаться бороться с “ветряными мельницами”. Тем более, я ведь не собираюсь заводить близкое знакомство ни с кем из здесь присутствующих, не так ли?
- Второй курс! - Валентин Сергеевич окинул своих подопечных насмешливым, этаким “все про вас знаю” взглядом и многозначительно протянул. - Я понимаю, у вас жизненно важные дела в контакте и других соцсетях, а без палки для селфи нынче жить в принципе невозможно… Но, все же, рискну попросить минуточку вашего внимания.
- Ну че? - рыжий парнишка с третьего ряда поднял на нас свои зеленющие глазища и затараторил без перехода, отчаянно жестикулируя. - Нас расформируют, что ли? Нет? А че тогда так орать?