Ложка с мороженым плюхнулась обратно в вазочку, попутно забрызгав белыми каплями стол. А Белоярцева потеряла дар речи от возмущения. Правда, на пару секунд не больше. А потом…
- Ну Хомя-я-як, - то ли с яростью, то ли с восхищением протянула она, наконец. И фыркнула, скрестив руки на груди. – Ну наглец… А, спорим! Только вот знаешь что? Хоть ты и староста мечты, но целовать я тебя не буду! Понял?
Конец