— Да… ты прав… Но это же Шото, — тоном, будто Мидория знал его так же хорошо, как и сама Эбигейл, печально сказала девушка.
— Ну а ты сама хочешь здесь учиться?
— Я… не знаю… Теперь, кажется, хочу… — она кротко улыбнулась своим воспоминания о первой совместной с классом тренировке и их радушном приветствии после. Как радостно светились глаза ребят, сколько в них было воодушевления и энтузиазма. Ни на одной перемене они не отходили от неё, расспрашивая про жизнь и увлечения, про то, как она стала дочерью Айзавы и как оказалась здесь.
Некоторые узнали в ней девушку, что наваляла Бакуго на спортивном фестивали, и оповестили остальных «недалёких» одноклассников, так что все сделали вывод, что Эбигейл: А — очень сильна, Б — они не знают её истинной силы, В — она является девушкой Тодороки и Г — эти двое почему-то поругались, раз он так угрюмо смотрит в их, а в частности — в её сторону.
— Главное, чего хочешь ты, — ободряюще улыбнулся Мидория, сжав её руку. — А с Тодороки-куном вы ещё помиритесь. Просто, он очень переживает за тебя. Потому что сильно любит. Ты ведь его женщина.
— Да… его… — Эбигейл улыбнулась своим мыслям, а потом благодарно обняла Изуку. Парень ответил на объятия, и тут рядом с ними затихли чьи-то шаги.
— Чёртов Деку и тут преуспел? — раздался голос Бакуго. Эбигейл от испуга на месте подскочила и перевела ошарашенный взгляд на парня. — Уводишь у друга его девушку, пока они посрались?
— Я не… это не то, о чём ты подумал! — Изуку в момент покраснел, стыдливо стушевавшись. Эбигейл недоумённо уставилась на Кацуки, пытаясь понять, шутит он или нет.
— Да мне поб@ть, — он повёл плечом и ответил на взгляд девушки своим прожигающим взглядом. — Я с тобой уже давно хочу потолковать.
— Каччан, если ты хочешь свести с Широ-чан счёты…
— Да заткнись ты, чёртов Деку! — оборвал одноклассника на полуслове Бакуго, злобно зыркнув на него. — Не трону я вашу «Широ-чан», — язвительно протянул он всеобщее обращение к девушке и тут же скривился от этого. — Фу, аж на языке сладко стало, противно-то как!
— Что ты хотел, Кацуки-кун? — наконец, смогла заставить себя оправиться от шока девушка и заговорить с самой болючей занозой всего UA.
— Я хотел сказать, что то, что было на фестивале, больше не повторится. Тогда я был в состоянии аффекта и мало что понимал. Ты смогла победить меня только из-за неожиданности.
— Я понимаю это.
— Вот и хорошо, — вопреки смыслу своих слов Кацуки сильнее нахмурился. — Не строй радужных иллюзий о своей всесильности и непобедимости. Здесь и так звёзд хватает. Чтобы тебя признали, придётся много пахать. Все твои одноклассники только и делали, что вкалывали всё это время, пока ты там как принцесса в своей башне сидела, а вокруг тебя рабы с опахалами ходили, лишь бы бедная и хрупкая Эбигейл не дай Бог ожог не заработала. Все твои соперники, все злодеи будут пользоваться твоими слабостями. Одной смазливой мордашки и большой груди недостаточно, чтобы тебя зауважали как героя. Для этого мало родиться красивой. Я не стану с тобой церемониться и носиться как со списанной торбой, как это делают наши одноклассники в течении всего дня. Я буду относиться к тебе, как к пыли на моём пути становления героем номер один, пока ты не докажешь обратное. Это всё, что я хотел сказать.
— Я поняла тебя, Бакуго, — Эбигейл вдруг радостно улыбнулась, повергая Кацуки в кратковременный шок. Он ожидал даже слёз, но никак не такой реакции на его мучительно долго составляемую «приветственную» речь для той, от кого он однажды отхватил. А какого труда ему стоило не подорвать эту наглую девицу на месте в тот момент, когда она сняла шлем перед входом в тренировочное поле! Он сдерживал себя всеми силами, поэтому знатно отыгрался на самом поле «Gamma», вопреки приказу Всемогущего. — И… спасибо тебе. Я очень ценю твои слова. Даю тебе слово — я стану таким героем, которого ты зауважаешь.
— Посмотрим… — только и бросил парень в ответ, вместо какого-нибудь обзывательства, и зашагал прочь от неприятной ему парочки. Быстрее прочь, лишь бы не попасть под гипноз небесно-голубых глаз, как сделали все его одноклассники.
До финального экзамена перед поездкой в летний лагерь оставалась неделя. Айзава решил за это время выжать все соки из дочери в плане физической подготовки, ведь в письменной части она может даже Момо дать фору. Сейчас они находились в спортивном зале UA, где уже третий час Шота заставлял Эбигейл развивать свои наисильнейшие стороны — гибкость и упорство.
— Давай! Ещё пять минут!
— Я уже не могу! Я на пределе! — канючила девушка, смаргивая застывшие в глазах слёзы боли. Шота был неумолим.
— Хватить ныть, тряпка! Я сказал — стой ещё пять минут!
— Я задыхаюсь! У меня нет сил!
— Силы болтать у тебя есть! Не сбивай себе дыхание!
Девушка стояла в очень сложной гимнастической позе. Опираясь ладонями в пол у груди, поддерживая своё тело на весу в воздухе, она должна была вывернуться так, чтобы пятки лежали на макушки головы, при этом максимально растягивая мышцы. Первые десять минут Айзава заставлял её в такой позе выполнять жим, но уже совсем скоро её мышцы на руках заныли адской болью. Грозный учитель сжалился и позволил ей просто удерживаться себя согнутую в три погибели.
Эбигейл смогла выдержать ещё минуту, но сразу после неё с отчаянным криком «Больше не могу!», она, не думая о группировки и безопасности, свалилась на пол лицом вниз и тяжело задышала, пропуская через раскалённые лёгкие как можно больше воздуха. Это было весьма проблематично делать, поэтому девушка повернула голову и легла на разогретые собственным телом татами мокрой от пота щекой.
— Тебе не хватило выдержки всего на семь секунд, — вздохнул над ней Айзава, почти обеспокоенно осматривая распластавшееся под ногами тельце дочери.
— Семь секунд ада, ты хотел сказать, — с отдышками вдавила из себя девушка.
— Твоя основная сила — юркость, манёвренность и гибкость. Если нам удастся укрепить твои мышцы, твоё усиление будет работать эффективнее.
— Да знаю я, знаю, — снова заныла Эбигейл, теперь уже силой выдавив из глаз солёную влагу, которая вперемешку с потом заливалась в них и мешала ей нормально видеть ноги Шоты. — Но нельзя же всё в один день сделать. Мы всего неделю занимаемся!
— И ещё одну неделю будем, — кивнул Айзава. — А потом у тебя будет первый экзамен, а ты еле с управлением на роликах справляешься. Это было сильно заметно на испытании у Всемогущего. Ты боялась лишний шаг в сторону сделать, иначе бы на землю полетела, прямо как Мидория. Хорошо, что Хацуме сделала для тебя несколько таких надувных подушек. Поэтому не бойся своей силы, лучше пытайся её контролировать.
— Да я как усилила ноги, так мышца сводить от страха стало. Я ещё никогда так быстро не передвигалась сама… — оправдывалась Эбигейл, вспомнив отвратительное ощущение слабости в бёдрах и икрах на тренировке.
— Нам следует и с твоим костюмом поработать. Пока ты движешься отдельно от него.
— Агась… — обречённо согласилась девушка.
Потратив ещё час в зале на основные приёмы ближнего боя, которые могут понадобиться Эбигейл в случае необходимости, Айзава дал добро идти домой, принять там душ и в который раз завалиться спать без задних ног. Однако после бодрящей воды беловласка почувствовала в себе небывалый ранее после их тренировок прилив сил и стала расспрашивать отца о сути практической части экзамена. К её горькому разочарованию ей удалось выяснить только то, что там будут не роботы, о которых говорили её одноклассники, но больше этот «партизан» ничего не рассказал. Обидевшись на него, Айзава-младшая ушла из его комнаты в зал, где ещё час просидела с Оборо, а потом отключилась на диване. В комнату Шоте пришлось нести её на руках.
— Откормить бы тебя, кнопка… — сам себе сказал он, укладывая девушку на её кровать и накрывая одеялом. Эбигейл сжалась в комочек и что-то пробормотала себе под нос.
Неделя прошла в таком темпе. Выносливость Эбигейл на их стандартных гимнастических упражнениях удалось повысить лишь на минуту и три секунды. А о физической силе и речи не шло. Зато теперь у неё перестали плавиться мышцы после занятий, и она могла ходить свободно, а не как раньше — в раскорячку. Этот прорыв позволил Айзаве выполнить озвученные ранее планы и заняться скоростью девушки непосредственно в её костюме с активированными роликами. Пару раз она врезалась в весьма твёрдые препятствия на специально построенной для этого полосе, но совсем скоро научилась уверенно держаться в пространстве на скорости около 68 км/ч с практически минимальными усилениями ног. Она почти перестала бояться того, что может упасть на огромной скорости и сильно навредить себе.