«Уши не болят? — быстро начеркал Шото на листе и показал его девушке. Та отрицательно покачала головой из стороны в сторону. — Ты знаешь, что вы сдали экзамен?»
Теперь Эбигейл положительно кивнула. Тодороки снова улыбнулся и губами сказал «Поздравляю».
Забрав у парня планшет и ручку, теперь уж Айзава что-то быстро на нём написала. Шото покорно ожидал сообщения, не пытаясь заглянуть в листок. Эбигейл развернула его спустя всего пять секунд.
«Ты больше не злишься на меня?»
Тодороки вздохнул и забрал планшет у девушки. Её взгляд встал встревоженный из-за пасмурного выражения лица парня. А чем дольше он что-то усердно строчил на листке, тем больше плохое предчувствие завладевало Эбигейл.
«Я не злился на тебя. Я никогда не буду злиться на тебя. Я злился на отца, на Айзаву-сенсея, на Пятно, на Лигу злодеев, на себя. Но только не на тебя. Прости меня за моё поведение. Я просто хотел, чтобы ты сама отказалась от обучения в UA. Мне кажется для тебя тут опасно. Я очень сильно за тебя боюсь.»
— Но для тебя тут тоже опасно, — печально прошептала девушка. — И я тоже переживаю.
«Я сильный. Я смогу защитить себя. И тебя я тоже смогу защитить, но предпочитаю, чтобы ты просто не попадала в неприятности. Я не хочу не могу тебя потерять, понимаешь? Только не тебя. Я очень сильно тебя люблю.»
— И я тебя люблю, — Эбигейл улыбнулась и потянулась к Шото. Парень покорно заключил её в объятия и бережно прижал к себе, как самую величайшую драгоценность.
Девушка почувствовала, что он что-то говорит, поэтому отстранилась, вопросительно посмотрев на Тодороки. Но тот лишь отрицательно покачал головой из стороны в сторону и снова привлёк её к себе, сперва поцеловав в лоб. Она так и не узнала, что в тот момент отчего-то проснувшийся Кацуки злобно прокомментировал весь их полунемой диалог одной фразой «Меня сейчас стошнит радугой», на что сам Шото ответил ему «Ещё слово и ты дёснами улыбаться будешь».
Бакуго, почему-то, промолчал.
====== Глава XVII. Странная встреча ======
Человек умирает тогда, когда умирает последнее воспоминание о нем.
Джоан Роулинг
Гарри Поттер и Орден Феникса
Пока Эбигейл занималась поздним завтраком, её опекун наслаждался своим законным выходным по всем фронтам. С самого утра Сотриголова не дремал, а сражался с опасными преступниками и монстроморфами. В приставке, правда, но сражался ведь.
— Пап, я сервирую стол, — оповестила мужчину Айзава-младшая, когда дело истинной хозяйки было почти закончено. — Сходи помой руки.
— И зачем ты вечно возишься с уже готовой едой? Красивой картинкой сыт не будешь. А гастрономический оргазм всё равно можно испытать только от вкуса.
— Фу, папа, — Эбигейл брезгливо поморщилась от наличия всего одного слова в речи отца. Тот вопросительно обернулся, а потом как понял причину такой реакции.
— Ничего себе, кнопка, да у тебя проблемы с обычными физиологическими процессами. А я-то думал, все дети в твоём возрасте…
— Фу, папа! — громче повторила девушка, обрывая Сотриголову на полуслове. — Я сервирую стол, потому что так мне приятнее за него садиться. А ты свой гастрономический экстаз...
— Оргазм, — лицом-кирпичом поправил её Айзава. Эбигейл покраснела ещё больше и вновь вспылила:
— Да какая разница! Как ты можешь так спокойно произносить это?! Фу, папа, фу! — в третий раз решила повторить она, чтобы в голове Шоты уж наверняка закрепилась её мысль. — Короче, получай его где-нибудь без меня. А сейчас — марш мыть руки!
Айзава лишь глухо посмеялся, но руки мыть пошёл, бросив по дороге в ванную обычное «Маленький тиран в юбке». Эбигейл возмущённо посмотрела на него, но более остро реагировать не стала.
Пока глава их маленькой семьи журчал водой за стеной, девушка отключила его приставку и убрала на место, радуясь, что отец всё сохранил и вышел в главное меню. После этого телевизор стал использоваться по назначению — бывшая Свон поставила главный канал на утренние новости. Вышедший в этот момент из ванны Айзава сделал звук потише, так как не любил такое явление, как новости, вообще, и вместе с дочерью он сел за стол.
— Итадакимас, — произнесли они одновременно. Каждый стал поглощать свой завтра: Эбигейл — фруктовую кашу, Шота — яичницу с беконом.
— Как твои уши? — между делом спросил мужчина.
— Уже всё в норме.
— Почему тогда ты не пошла с классом в торговый центр? Из-за Тодороки?
— Да, нет… у меня, просто, всё есть. Ни Ёсико, ни Тодороки-сан никогда не обижали меня покупками.
— Да, я заметил, — припоминая девять чемоданов вещей, протянул Айзава. — Но ты могла купить себе что-нибудь новенькое. Я тебя тоже обижать не буду.
— Верю, — Эбигейл улыбнулась, но тут же покачала головой. — Но мне, правда, ничего не надо. Я хотела провести твой выходной вместе. Если ты не против.
— Не против, конечно, — пожал плечами Шота. — Всё равно на свои выходные сплю или зависаю в приставку.
— Тогда предлагаю зависнуть в Rayman Legends.
— Это детская игра для девочек, — недовольный выбором Эбигейл, пробурчал Сотриголова. Но девушка была непреклонна.
— Родитель должен идти на жертвы ради ребёнка.
— Но не такие же большие!
Часа ссор и бурных обсуждений вполне хватило Эбигейл, чтобы убедить упёртого про-героя в том, что игра «Rayman: Legends» очень взрослая, очень крутая и предназначена для настоящих мужиков. Айзава что-то ещё пытался бубнить, когда девушка выставляла ему игрового персонажа, но его повстанческий дух полностью иссяк, как только странного вида голубая лягушка и непропорционально нарисованная рыжеволосая девочка со шрамом на лице, в шлеме и с топором побежали по игровому пространству сражаться с подозрительного вида гоблинами, собирать странных светящихся жуков-люмов и высвобождать принцесс и каких-то голубых карликов, именуемых малютками.
Прошло по меньшей мере три часа, как рабочий телефон Шоты зазвонил. Мужчина нахмурился и резко остановил игру паузой. Эбигейл молча заинтересованно наблюдала за ним.
Сотриголова разговаривал около десяти минут с кем-то весьма односложными фразами, из которых понять, что случилось и с кем случилось было невозможно. Зато он не сорвался с места, как ужаленный, когда повесил трубку. В задумчивости просидев пару десятков секунд, он повернулся к Эбигейл.
— Звонил Всемогущий, — наконец, заговорил Айзава. — В торговом центре, куда пошли наши ребята, засекли Шигараки Томуру.
— Шигараки? — выпучив глаза, переспросила девушка. — Это который лидер Лиги злодеев?
— Да, — Шота кивнул.
— И что он делал там?
— Кажется, просто гулял, а потом увидел Мидорию и решил с ним поговорить.
— Поговорить? С Изуку? — снова переполошилась Эбигейл. — Что с ним? Что с Изуку?!
— Всё в порядке. Там вообще нет пострадавших. Всё благодаря Мидории, — заверил Айзава дочь. Она, кажется, спокойно выдохнула после его слов.
Спустя минуту молчания, в течении которой Шота спокойно полулежал на диване, уставившись в потолок, а Эбигейл в беспокойстве тёрла пальцы друг о друга, девушка вновь тихо спросила:
— О чём они говорили?
— Об убеждениях злодеев, — спокойно отвечая, пожал плечами Айзава. — Кажется, Шигараки завидует славе Убийце героев. Хотя кто знает, что у психов на уме.
— Да уж…
— Ты удивляешь меня, кнопка, — вдруг сказал Сотриголова. Девушка удивлённо посмотрела на него. — Не вскакиваешь, как угорелая, не просишь отвести тебя к Мидории, не плачешь от волнения. Что с тобой случилось?
— Кажется, я немного выросла, — Эбигейл тепло улыбнулась и прикоснулась ладошкой к груди. — Я верю в Мидорию. И верю тебе. Ты сказал, что с ним всё хорошо, что он справился. А если мы сейчас поедем к нему, и я разревусь от переживаний — только хуже будет. Лучше я потом как-нибудь обниму его при встрече, чтобы он знал, что не один.
— Ну-ка пойдём.
Не дожидаясь ответа от дочери, Айзава взял её за руку, потом на руки и на своей невероятной скорости побежал с ней в академию. Там он затормозил около территории Исцеляющей девочки — медпункта, занёс свою ношу внутрь и прикрыл ногой дверь. Только после этого Эбигейл оказалась на полу — в мягких тапочках и кигуруми космического единорога, в котором спала.