Интересно здесь совсем другое, подумала Эмили. Он назвал меня женщиной, и я, конечно, не буду его переубеждать. Говорить на подобные темы с Колином еще ужаснее, чем смотреть на его голую грудь и думать: а есть ли под одеялом на нем хоть какая-нибудь одежда?
Да и к чему? Ведь у них никогда не будет близких отношений. Поэтому Эмили без лишних слов поставила чашку на тумбочку, подала ему халат и отвернулась к окну.
Солнце как раз показалось из-за вершин гор. В ущелье клубился бледный туман. Он поднимался и исчезал в голубом небе, так что Эмили без труда различала изогнутый мост и темно-зеленый лес на другой стороне пропасти. А вот реки видно не было. Она приоткрыла окно и услышала отдаленный шум воды, бегущей по камням.
— Я уже оделся, — услышала Эмили голос Колина.
Обернувшись, она взяла чашку и села рядом в уютное кресло. Перед глазами все еще стоял нереальный призрачный туман. Каким-то сверхъестественным образом эта картина повлияла на нее, смягчив сердце и душу. И девушка в который раз подумала, что Колину очень повезло с выбором места для дома.
— Ты всегда отворачиваешься, когда твои пациенты переодеваются? — спросил Колин.
— Нет.
— Чем же я отличаюсь от них?
— Ну, как вам сказать… — замялась Эмили и ушла от ответа, поменяв тему разговора, — Это не важно. Лучше скажите, как вам удалось получить разрешение на строительство в таком удивительном месте.
— А я его и не получал. Кто-то другой заложил здесь фундамент, но потом, судя по слухам, обанкротился. Был устроен аукцион, и я предложил самую высокую цену. Это оказалось наилучшим вложением денег, которые я получил, когда меня удостоили Алабамской научной премии. Но я не знаю, как мой предшественник получил разрешение на строительство. Сплетники говорят, что ему пришлось подкупить много высокопоставленных чиновников. Также утверждают, что давным-давно на этом месте уже стоял какой-то дом, а в таком случае власти всегда более благосклонные к застройщикам. В любом случае, проект дома утвердили быстро, и буквально через пару лет я уже въехал в новое жилище.
— И сделали из него музей индейского быта, — заметила Эмили.
Колин внимательно посмотрел на девушку.
— Ты тоже считаешь, что всем этим вещам не место в моем доме? — спросил он.
— Да нет же! — запротестовала она. — Я просто думаю, что они принесут гораздо больше пользы людям, если будут выставлены на всеобщее обозрение. Так вы достигнете цели, к которой стремитесь. Мы и коренные народы Америки лучше поймем и узнаем друг друга. А ради этого можно пожертвовать неповторимой красотой дома.
— Я, пожалуй, ошибся в тебе, — ни с того ни с сего сказал вдруг Колин, и Эмили вздрогнула под его пристальным взглядом. — Мне показалось, что ты обыкновенная смазливая блондинка. Я и нанял тебя… — на мгновение он запнулся, — скрасить свое выздоровление в обществе еще одной пустышки. Но теперь я понял, что ты другая, и не только красивая, но еще тонко чувствующая и умная женщина. — Эмили ошеломленно смотрела на Колина, не понимая, чем вызвано такое откровенное признание. — Ты простишь мне недостойное поведение вчера и позавчера?
— Конечно! — воскликнула девушка.
Она вдруг поверила, что все сказанное Колином насчет нее правда, а не очередная уловка, чтобы затащить ее в постель. Ей надоело видеть в каждом слове этого мужчины, обращенном к ней, скрытый смысл. Почему бы и не допустить, что Колин действительно оценил ее ум и характер? Эмили улыбнулась и предложила пожать руки в знак мира и дружбы. Колин согласился.
— И они обязательно воцарятся между нами, — церемонно добавил он.
Колин взял чашку с чаем, откинулся на подушку и продолжил:
— Что же касается музея, то я и сам давно подумываю об этом. Оказалось, что городу он нужен, и мэр согласился частично спонсировать его создание. Как раз перед отъездом в последнюю экспедицию мне сказали, что почти в центре Блумсдея пустует здание товарного склада. Причем владелец продает его задешево. Я не стал раздумывать и приобрел помещение, нанял строителей, совершенно не представляя, где возьму недостающие деньги на отделку и содержание музея. А потом еще эта неприятность. — Колин кивнул в сторону больной ноги. — Так что сейчас мне нужно срочно продолжить работу над созданием музея этнографии.
Эмили удивленно приподняла брови.
— Но как? Вы же еще не в состоянии делать многие вещи самостоятельно!