- Нет, Красимир, - Сейагейонь покачал головой. -Вы изучали реальный мир в его девственной первозданности. Чтобы усилить вашу тягу к самостоятельному познанию Вселенной, мы даже блокировали те подсказки о наличии иных цивилизаций, которые издавна существовали среди звездных структур. Вы почувствовали себя единственным разумом во Вселенной и стали намного более ответственно относиться и к себе, и к космической миссии, которая вам выпала - стать основой для создания цивилизации в масштабах всей Метагалактики.
- А мы спорили до хрипоты, почему же Земля так чудовищно одинока среди бесчисленных миллиардов планет и солнц, - тонкие губы Тань Жи Лин сложились в горькую усмешку. - Гипотеза Исаака Шкловского о нашем одиночестве во Вселенной... Антропный принцип... Боже мой, какими мы были наивными.
- Вы с честью прошли ваш путь развития, - в голосе Сейагейоня послышались твердые торжественные нотки. - Вы самостоятельно поднялись к звездам без подсказок и помощи иных миров. Отныне земное человечество -равноправный партнер в межгалактическом содружестве. Да, вам предстоит еще многое узнать и ко многому привыкнуть, но вы уже готовы познавать и правильно применять те знания и умения, которые от нас получите.
- А где мы сейчас находимся, уважаемый Сейагейонь? - спросил Макарьев. Командир корабля сидел, безвольно откинувшись на спинку кресла. - Я имею в виду «Прометей».
- Между внутренним и внешним экранами околосолнечного кокона, - инопланетянин кивнул в сторону окна. - Голубая плоскость - это внутренняя часть кокона, желтая - внешняя.
- Мы за кулисами вселенского театра, ребята, -дрожащие пальцы Колпаны нервно теребили собачку замка на куртке летного комбинезона. - Представление закончено и сейчас актеры выйдут на сцену под овации зала.
- Актеры не выйдут, милая Колпана, - покачал головой Сейагейонь, и по губам его пробежала легкая улыбка. - Вхождение новых миров в межгалактическое сообщество достаточно частая и рутинная процедура. Поэтому особых торжеств не предвидится.
- Бабочка стала взрослой и ей пора выйти из кокона, - задумчиво произнесла Тань Жи Лин. - Детство человечества закончилось. Пора начинать жить
взрослой жизнью.
- Скорее мы похожи на цыпленка, который
разбивает скорлупу и выбирается из яйца, чтобы
впервые взглянуть на мир, - Чеслав Волянецкий пальцами подкручивал седые усы. - На настоящий мир...
- Жила-была планета Земля, - тихо начал Макарьев. - И жили-были на ней люди. А над Землей были прекрасные и далекие хрустальные небеса, на которых ангелы небесные двигали звезды и планеты. И вот однажды поднялись люди по лестнице к небесным сферам и раскололи их. И выяснилось, что за осколками битого стекла совсем другой мир. Совершенно незнакомый.
- Пан Станислав, - Волянецкий весело фыркнул. -Ты не хочешь податься в писатели? Будешь писать детские сказки. Для совсем еще юных цивилизаций.
- Скажите, Сейагейонь, - Макарьев повернул лицо к сидевшему в воздушном кресле инопланетянину. - А когда же вы намерены предъявить нам новый мир? Выставить его на всеобщее, так сказать, обозрение.
- Немедленно, - пожал плечами космический гость. И уловив тени удивления и испуга на лицах людей, добавил:
- А чего ждать? Наши посланцы около Земли уже объяснили существо вопроса вашему Мировому Совету. Люди готовы увидеть мир таким, каков он есть. Некоторый культурологический шок, конечно, будет, но мы поможем вам с ним справиться. Кокон пора снимать.
- И как это будет происходить? - живо поинтересовался Боев. - Сколько по времени займет демонтаж ваших астроконструкций?
- Всего лишь мгновение, - в глазах Сейагейоня мелькнул озорной огонек. - Как у вас на Земле говорят? Алле-оп!
Он поднял правую руку и щелкнул двумя четырехфаланговыми пальцами.
- Готово, земляне! - инопланетянин широким жестом указал на обзорное окно. - Ваш новый мир! Во всей красе, так сказать.
Взоры людей немедленно устремились к окну. Колпана непроизвольно охнула. Нервно кашлянул Волянецкий.
- Ничего себе. - восхищенно прошептал Боев.
Голубая и желтая плоскости, зеленый «забор» и золотистая арка исчезли. Ровный мощный поток света лился из-за стекла иллюминатора. Пространство переливалось всеми цветами радуги, и в этом многоцветии угадывались очертания гигантских кубов и спиралей, бесконечных плоскостей и зыбких, постоянно меняющих свою форму фигур. Желтые, белые, синие, красные и даже зеленые огоньки звезд усеивали раскинувшийся в бесконечность ковер небес.