- Заткнись и успокойся, пока стойку не проломил. Что еще интересного?
- Ничего по вашему профилю, Лир, а то я сразу бы сказал тебе. Не знаю, что могло бы вас заинтересовать. А что случилось?
Сказал бы он, как же! Но уже осмелел и начал задавать вопросы.
- У нас есть жалоба. Одной посетительнице стало плохо во время представления. Она считает, что использовались, как она пишет, "запрещенные международной конвенцией нейролингвистические технологии".
- Да она просто дура! Ничего такого там не было.
Я звонко хлопнул ладонью по мокрой стойке.
- Черт, мы топчемся на месте! Что-то должно было там быть, иначе с чего ее прямо из дома увезли на "скорой"?
- Откуда мне знать? Может старая шлюха перевозбудилась? Может у нее случилась эпилепсия, как было где там... у япошек, да? Типа световое шоу и прочее дерьмо.
- Ладно Лир, пошли, - оглядывающийся по сторонам Солома потянул меня за рукав. - Нам пора.
Я проглотил вертевшиеся на языке комментарии по поводу "случившийся эпилепсии" и "прочего дерьма". Несколько довольно агрессивно настроенных парней сверлили нас взглядами, похоже решая стоит ли связываться. Еще немного и мы рискуем стать причиной локальных беспорядков.
- Ладно, пошли, - согласился я, отталкиваясь от стойки.
Балахончик расплылся в торжествующей улыбке. Вот же мразь! Он что-то знал и сумел это что-то от нас утаить.
- Еще один вопрос, дружище. Ты прошел в клуб без проблем?
- Да, а что?
- Ничего. Мы еще заскочим к тебе на днях, - я оскалился. - Похоже, у нас появилась работенка по соседству, так что мы теперь будем часто к тебе заходить. И скажи своим посетителям, чтобы успокоились.
Теперь Балахончик не выглядел особенно счастливым. Я дал ему еще пару минут поразмышлять, а не стоит ли выложить все прямо сейчас и здесь. Он почти что был готов заговорить. Почти.
6
Большую часть работы Анатолий предпочитал делать в реале, сидя за столом перед монитором. Пальцы привычно пляшут над эргономичной клавиатурой, из наушников льются монотонные энигмовские композиции, а на экране вырастают и рушатся проволочные каркасы офисов, кабинетов, больших и малых залов, торговых и игровых центров, ресторанов, пабов, крохотных кафе, борделей, наконец.
Перерыв, выкурить дежурную сигарету, отхлебнуть холодного кофе, воду для которого лишний раз кипятить не хочется. Рутина.
Потом, когда каркас уже возведен, нырнуть в глубину, осмотреть сделанные коробки изнутри и заняться "украшательством". Там деталька, здесь деталька... Что-то вытащено из клипарта и чуть-чуть переделано, что-то сделано самостоятельно, а что-то ставиться по лицензии. Тоже рутина.
- Диптаун - город, в котором возможно все, - захлебывается от восторга загорелый парень в белоснежной футболке с ухмыляющейся мордочкой Масяни.
Гребаный придурок зарабатывает деньги, снимаясь в телерекламе для крупнейшего московского дип-провайдера. Встретить бы его на улице, да морду набить...
Когда-то Толик был вебмастером. Он ваял интернетовские сайты наслаждаясь удачными находками, доводя детали до совершенства, оптимизируя бесконечные строчки html-кода и упиваясь пьянящим чувством собственного почти божественного могущества. Вебмастера - демиурги виртуальной реальности. Это аксиома. Потом он стал дипзайнером и все - восторг, наслаждение, восхищение повторялось раз от раза, пока в один прекрасный, светлый весенний день все это не исчезло. То, что он умел делать и делал раньше с удовольствием, стало просто работой.
- Диптаун - будущее человечества, - говорят друг другу улыбающиеся пользователи, те, кто проводит в городе два часа в день и считают себя старожилами виртуального города.
Как можно к ним относиться? Со снисходительной улыбкой? С плохо скрываемым пренебрежением профессионала? Или, быть может, одобряюще похлопать по плечу?
- Так и должно быть. Это профессионализм, - бормотал Анатолий, с каким-то плохо ему самому понятным ожесточением пристраивая на отведенное планом место офисный стол. - Это со всеми случается.
Правильно. Так ему твердили, так твердили им всем. Это случается со всеми. Это работа. Так должно быть.
- А ведь неправда. Можно же и по-другому, - шепчет кто-то.
Здесь больше никого нет, но неважно, ведь сказанное тоже правильно. Можно и по-другому если работать не по шаблону, чтобы не так как у всех. Солидные компании хорошо платят, но их заказы наиболее скучны, унылы и раздражающе однотипны.
- Диптаун - это новые рынки сбыта продукции, мощнейшее средство рекламы и массовой информации, - объясняют бизнесмены всех мастей, лениво разводя руками с растопыренными пальцами, сверкая престижными "ролексами", машинально поправляя галстуки за тысячу долларов и приветствуя объективы телекамер широкими голливудскими улыбками.
О да, они любят говорить об оригинальности! Захлебываются от желания превратить свои диптаунские офисы в нечто такое, чего еще не было, в нечто захватывающее воображение, изумляющее совершенством и необычностью концепции, но как только сделаешь что-то не вписывающееся в общепринятые рамки, то они просят изменить чуть-чуть здесь и здесь тоже, а потом не успеешь и оглянуться, как получается что-то банальное до рвоты, до нестерпимых спазмов отвращения к самому себе и на вопросы знакомых отворачиваешься и хмуро мямлишь "Нет, это не мое".
- Диптаун - город, где все, мать их, уже запрещено, - мрачно бурчат хакеры, одетые в майки с идиотским, по определению Эллисона, лозунгом "Information Must Be Free", борцы за мифическую свободу и столь же мифические права человека.
Можно зарабатывать деньги, клепая шаблонные офисы, шаблонные гостиницы, шаблонные рестораны. Можно создавать что-то и для себя, для души, выполняя в свободное время и другие заказы - для людей, которые все еще работают практически на голом энтузиазме, порой - совершенно бесплатно. Такие платят крохи, порой и вообще не платят и ты дипзайнишь задаром, только из чувства солидарности, из желания поддержать интересный тебе проект или воплотить в жизнь давно вынашиваемую идею. Да, можно и так, но Анатолий слишком долго работал в Диптауне. Он хорошо знал, что виртуальный город меняется день за днем, меняется на глазах, безвозвратно, к худшему ли или к лучшему - это покажет будущее, но то что он видел сейчас ему не нравилось.
- Диптаун - город, который превращают в зеркальную копию реальности, - зло усмехаются дипзайнеры, но их никто не слышит, потому что должности демиургов Дипатуна уже давно раскуплены.
7
Утренняя суета в государственном учреждении - явление неестественное и натужное. Каждый день мы с Соломой проскальзываем внутрь, отмахиваемся от бдительного старикана у входа темно-синими "корочками", спешим по серым коридорам освещенным бледными лампами, поднимаемся по вытертым ступенькам бесконечных лестниц, здороваясь, кивая и пожимая на ходу руки.
Я машу Головнину. Он кивает мне, машет в ответ, мол, позже, позже, и спешит скрыться за поворотом. Сволочь. Когда мне удастся зажать его в угол, нам предстоит серьезный разговор, но сейчас и у меня самого мало времени.
Солома проснулся раньше меня. У нас дома только один компьютер, так что мы чередуем утренние визиты в Диптаун. Сегодня была его очередь. Он был настолько любезен, что сделал мне распечатку свежего номера "Птички Кар-Кар". Диптаунская желтая газетенка, которая в реале не стоила бы и бумаги, на которой напечатана, но в Диптауне и на подобный хлам находятся покупатели. Я, например.
Статья на третьей полосе ввела меня в ступор.
Репортаж из клуба "Желание", "самого стильного клуба Диптауна". Журналист захлебывался от восторга, распевая дифирамбы, так что казалось сейчас вот-вот слюной захлебнется. Если статья заказная, то надеюсь, что так и будет. Я хотел кое с кем поговорить и выяснить сколь велик в этой статье процент чистого вранья и можно ли там хоть что-то принимать за правду.