ечить и широкое поле зрения, и неплохую аккомодацию по створу проблематично, хотя... - Но они чувствуют приближение гибели. Можно предположить, что они всё-таки могут ощущать примитивные чувства в момент, когда лишаются контроля со стороны жнеца. Например, страх, боль... сожаление. - Это всё на уровне теорий, - вздохнул я, наконец закончив с настройкой ствола. - Ну, давай, родная, зажигай. Дверь бодро клацнула вверх, и мне открылся прекрасный вид скучной голой скалы, на обрыве которой целая разношёрстная толпа в разноцветных скафандрах подпрыгивала на месте, будто разом захотела в туалет. Я помахал им рукой: коллекционеров я нигде не видел, разве что парочку хасков да неизменные стаи ищеек, но для такой огромной группы профессиональных головорезов это не представляло никакой опасности, разве что веселье. Нормандия аккуратно подлетела к краю, и я отошёл в сторону, пропуская запрыгивающих бойцов. До взрыва бомбы оставалось ещё больше пяти минут: мы успели! Но когда последний боец, Тейн, запрыгнул на палубу, я заподозорил неладное. - Так, минуточку, - я окинул толпу придирчивым взглядом. - А где Шепард?.. - Мы разминулись, - откликнулся Грант, шумно стряхивая с лап какую-то жижу, горелую плоть и капли крови. - Да, я это знаю, - нетерпеливо ответил я. - Но обратно же вы должны были идти вместе?.. - Не, - широко улыбнулся кроган, и я удержался от того, чтобы настучать ему прикладом по головным пластинам. - Сузи, местоположение Шепард можешь выяснить? - тут же обернулся я к шарику. ИИ сочувственно мигнул. - Нет. Вся связь сейчас глушится ищейками. Они в каждом туннеле, Джефф. - Гидропиритовая блондинка мать Колумба Христофора, бабушку её в лысый череп лампасосить, - взвыл я, а затем с непонятно откуда взявшимися силами подгрёб к ближайшему, коим оказался Заид, и сгрёб его так, что он охренел не меньше меня от такой наглости. - Где вы её бросили?! Да что ты мне руками машешь, вон! Я подтащил его к шлюзу и тыкнул винтовкой в сторону лабиринта лазов и ходов. - Дырку! Дырку мне покажи! Сопартийцы тут же начали галдеть, перекрикивая друг друга и тыча в разные стороны: каждый хотел быть полезным и помочь общему делу. Что, впрочем, вовсе не убавило беспорядка и полного непонимания того, куда нам лететь. - Джефф, я засекла их, - наконец, разрешила ситуацию Сузи. - Но как только мы подберём их, необходимо немедленно уходить. Да, я сказала: "немедленно". Всему экипажу рекомендуется занять устойчивые сидячие позиции во избежание травм. - Идите, - буркнул я бойцам. - Я подберу её, займите места. - До взрыва бомбы осталось две минуты сорок пять секунд, - сообщила ИИ. - На площадке присутствуют вражеские элементы. - Сейчас их там не станет, - процедил я и ухватился покрепче за переборку над шлюзом. - Вперёд! Нормандия разложила крылья и резво клюнула носом багряную дымку над собой. Благодаря гравитации и полям массы я ощутил приятный, бодрящий прохладный ветер, сбросивший мою кепку в сторону рубки и взъерошивший шаловливо мне волосы. Захлопавший на неистовом, предштормовом ветру китель внезапно возбудил в моей груди какой-то странный, вдохновенный огонь, который разгорался всё ярче и неистовей по мере того, как гордый фрегат взмывал вверх, будто ястреб, готовый рухнуть прямо в Око Урагана. И я понял, что тот огонь, горевший во мне, пока я сжимал что есть силы одной рукой винтовку, что тот порывистый ветер, приводивший меня в неистовый восторг - это то, что называют костром воина: у каждого человека в груди таится такой огонёк, но в нужный момент, каким бы ни был этот человек, что бы он ни делал в прошлой своей жизни, разгорается в такое неистовое пламя, что способно смести всё на своём пути и поднять этого человека выше звёзд. - В базе имеется подходящая эпичная композиция от человеческого земного композитора Джека У... - Давай! Давай, заряжай, заряжай давай! - заорал я восторженно, когда передо мною бесконечная угрюмая скала внезапно закончилась, открыв взору длинное плато, по которому одиноко бежали, спотыкаясь и падая, три фигурки, преследуемые целым сонмом врагов. Вот куда делась вся эта вражеская сволочь... Грянуло нечто эпичное, помпезная и в то же время невероятно вдохновляющая музыка, исключительно превосходно подходящая этому моменту. Я почти ослеп от песка, набившегося мне на ресницы, но не отводил взгляда от этой площадки и несчастных, что бежали что есть сил к спасительному острову - ко мне, к Нормандии... Фрегат вынырнул перед плато, будто олицетворение некоего мифического ангела возмездия: огромный, стройный, переливающийся золотистыми искрами в свете раззевающей пасть чёрной дыры. Я вскинул автомат и начал огонь на подавление. Турианец в растерзанной и помятой броне, со сломанным и болтающимся на соплях визором, резко уклонился в сторону, на секунду присел, чтобы не потерять равновесия, и, разогнавшись, подхватил хрупкую кварианку на руки и забросил её ко мне, прыгнув следом. Бывшие протеанские гордые пехотинцы, нынче превратившиеся в послушных рабов жнецов, попятились, спасаясь от шквального огня, которым я неистово поливал их, одаривая волной всего адреналина и жажды битвы, что накопились во мне за тридцать лет. И которым никогда не было выхода, кроме как в немом и скучном тире. Я не был лучшим стрелком, но я знал, как обращаться с М-8 "Мстителем". Раскалённые термоклипсы градом лились в пропасть, лицо окатила волна жара, вылетевшая из коридора: бомба взорвалась. От неотвратимой, чудовищной взрывной волны над Нормандией обвалилась плита, пробив пол площадки перед моими ногами, раздробив древний камень в труху и увлекая за собой с десяток несчастных коллеционеров, так и не успевших осознать свою смерть. Я видел их страх. Я видел их ужас. Я видел: они действительно понимают, что погибают. Неужели они вправду могут ещё что-то чувствовать?.. Неужели... Впрочем, поздно было уже об этом беспокоиться. Я стирал протеан с лица вселенной, навсегда. Древний род падёт здесь, чтобы позволить жить другим. Из-за поворота наконец выскочила столь желанная и долгожданная фигура, сверкнув багряной каплей крови рядом с эмблемой N7. Шепард, задыхаясь, спотыкаясь и отталкиваясь от земли руками, бежала от взрыва и остатков коллекционеров так, словно за спиной у неё выросли крылья. Я понял, что из-за обвалившегося пола она не сможет допрыгнуть. Слишком большое расстояние. Разве что её не зацепят эти солдаты коллекционеров, уже тянущие к ней лапы, чтобы схватить за волосы... Я увеличил кратность оптического прицела, выждал три секунды, глубоко вдохнул и выпустил очередь. В нескольких сантиметрах от её головы - и феерверком размызгав желтушные мозги коллекционера во все стороны. Шепард, похоже, только сейчас увидела меня - и прибавила скорости на последнем отрезке. Когда я увидел, что она запнулась перед прыжком, я бросил винтовку в сторону. Её тут же подхватили рабочие турианские руки, не дав последним врагам уйти без дыр в своих головах. Шепард прыгнула через огромную пропасть, нелепо растопырив руки. Я что-то крикнул, уже не помню - что именно, но тут же Тали с Гаррусом схватили меня за пояс, и я свесился вперёд, пытаясь поймать капитана. Когда Шепард всё-таки смогла вцепиться в мою руку, я только в этот момент понял, насколько её броня тяжела. И я не был уверен, что вытащу её во всей броне. Но сзади уже подоспели ещё руки: и Грант, и Заид, и Гаррус, и Тали - все, как в какой-то нелепой детской сказке, пытались вытянуть нас наверх в то время, как Нормандия уже разворачивалась, пытаясь спасти нас под чутким руководством Сузи от приближающихся языков радиоактивного пламени и смертельного электромагнитного излучения. Наконец, к спасению подключились биотики: Миранда и Джек, отринув к чертям все разногласия, вытягивали нас внутрь с помощью своего невероятно мощного биотического симбиоза. Я почувствовал легкое покалывание, как будто после неудобного сна или иглоукалывания. А потом понял, что дело вовсе не в биотиках, которые вытаскивали нас. Дело в Шепард. Она была охвачена ярким, молочно-белым, словно ядро галактики, всполохом и это покалывание исходило именно от неё. Похоже, она боролась с отключением сознания на ходу - и, к счастью, в тот момент, когда я почувствовал, что её хватка слабеет, нас всё же вытянули внутрь на удирающей со всех сопл Нормандии. Далеко за нами расцветала ещё одна новорожденная галактическая аномалия: огромный ядерный шар, раскрывающийся бутоном в чёрной, поглощающей раскалывающуюся базу коллекционеров, дыре. Руки я совершенно не чувствовал, но всё же бросился к креслу пилота, зная, что мы идём наперегонки со временем. И, поверьте, никакие шутки про световые года здесь были неуместны. - Сузи, готовь к переходу через ретранслятор! - крикнул я, игнорируя то, что песчаная буря порядком истрепала мою униформу и лицо, оставив длинные красные полосы вместо автографов. Позади нас расцветал белый цветок смерти, а впереди нас горел неистово алый бутон жизни, багряное око ретранслятора. И я во что бы то ни стало стремился к жизни. *** - Вы что, совсем меня не слышите?.. То, что Вы сделали после всего, что я дал Вам - это просто не... - Извините, сэр. Помехи мешают: какое-то дерьмо вместо слов. Шепард вышла из раскуроченной и покорёженной переговорной комнаты, хромая и сильно припадая на ногу, но с её лица не сползала та самая хитрющая издевательская ухмылка, которую я увидел тогда, в развалинах Зала Совета, после победы над