«Назревает бунт», – подумал Пеппер.
Глава 57
Пять ацтекских воздушных кораблей прятались за облаками. Они сбросили несколько бомб, потом повернули и двинулись обратно. Они летели слишком высоко, чтобы выстрелы из пушек на стене могли причинить им вред, а когда поднялись аэростаты защитников города, их уже и след простыл. Так продолжалось целый день.
Хайдан в конце концов приказал нескольким дирижаблям постоянно дежурить в небе, чтобы отгонять врага.
Он шел по улице к своему дому. Он ужасно устал, кашель мучил его все сильнее, и теперь ему постоянно не хватало воздуха. Его сопровождали трое людей-мангустов. Один из них поддержал Хайдана, когда тот споткнулся на неровности тротуара.
– Прошу прощения, – сказал Хайдан, – давайте-ка постоим. – Он прислонился к кирпичной стене, пытаясь отдышаться. Слишком много бессонных ночей, слишком долго он не позволяет себе ни минуты отдыха. Вот уже и начались бомбардировки города. Ферстоп больше не выходит на связь, и первые ацтекские воины выкатывают на позиции пушки, чтобы обстреливать траншеи защитников Кэпитол-сити. Их удалось направить именно в ту часть полуострова, куда хотел Хайдан, но ацтеки испытывали на прочность оборону в ожидании того времени, когда к ним присоединятся основные силы. А теперь еще и его болезнь… Хайдан больше всего нуждался в отдыхе как раз тогда, когда началась осада.
Отряд суровых вооруженных толтеков прошел мимо, отдав ему честь.
– Куда они направляются? – спросил Хайдан.
– За стену. Это добровольцы.
– Интересно, сколько времени они смогут сражаться со своими соплеменниками?
– Ты не доверяешь толтекам, – сказал один из людей-мангустов. – Почему?
– Меня беспокоят не толтеки. – Хайдан согнулся, упираясь руками в колени. – В добровольцы вызываются ацтекские шпионы, скрывавшиеся в городе.
Охранники пожали плечами.
– Теперь поздно об этом тревожиться.
– Тревожиться никогда не поздно.
– Это верно.
Некоторое время они стояли, глядя друг на друга. Потом Хайдан посмотрел на шеренгу толтеков, отправляющихся защищать город.
– Как бы то ни было, чертовски приятно видеть стольких людей-мангустов, идущих в траншеи, – сказал он. В тот же момент он услышал резкий свист, и мир вокруг него взорвался. Стена, на которую Хайдан опирался, рухнула, на него посыпались кирпичи, засыпав его с головой. Хайдан закашлялся от попавшей в легкие пыли.
Рев в его ушах стих.
Он попытался пошевелиться.
Болело все тело, и в некоторых местах это была не просто боль от давящих на него кирпичей – кости явно были переломаны. Хайдан застонал и попытался освободиться от тяжести, но для этого ему не хватило сил.
До него начали доноситься голоса. Через несколько минут части рухнувшей стены растащили: его охранники и толтеки разгребли завал и вытащили Хайдана.
Его привязали к какой-то доске и понесли по улице. Каждые несколько секунд к нему склонялось встревоженное лицо и раздавался вопрос о том, как он себя чувствует.
Хайдан пытался отвечать, но ему удавалось только хрипеть; всюду была кровь. Он все спланировал. Он все спланировал так, что сопротивление будет продолжаться, – говорил он себе. Как бы это ни было трудно, как бы он сам ни пострадал, город будет бороться и без него. Об этом позаботятся Дихана и его воины.
Хайдан смотрел, как высоко, высоко над городом два воздушных корабля столкнулись и загорелись.
Хайдан почувствовал облегчение, когда позволил себе закрыть глаза и наконец-то отдохнуть.
Глава 58
Вокруг тянулась ледяная пустыня. Резкий ветер впивался в борта «Реванша» и пел в снастях. Все, кто не нес вахту, старались найти себе местечко поближе к кухонному очагу или к паровым машинам.
На второй день пути по кораблю пронесся слух о том, что с палубы можно увидеть нечто замечательное. Под слоями прозрачного льда сверкал серебристый металл.
Строения в сотни футов высотой были закованы в ледяную броню.
Джон вместе с несколькими людьми-мангустами стоял у поручней. Кто-то задал неизбежный вопрос:
– Что это?
– Наследство отцов-прародителей, – сказал Джон. Огромные здания наклонились под странными углами под давлением медленно наступающих масс льда. Когда-то здесь стоял огромный город.
«Приветствую тебя снова», – подумал Джон. Да, это был… К Джону подошел Оакситль.
– Они все сделаны из металла?
– Судя по блеску, да, – ответил Джон; еще одно мимолетное воспоминание исчезло… – Но и стекло там тоже есть. – Он показал на одно из зданий. В нем имелись комнаты, и можно было разглядеть мебель внутри. Джон ощутил озноб. Как будто смотришь на полностью сохранившийся кусочек прошлого…
Знакомое чувство возникло снова. Джон отпустил поручень и двинулся прочь, но раненая нога подвернулась. Оакситль подхватил его.
– Творения богов, – произнес кто-то с благоговением. – Ни один человек не мог бы создать такое.
Джон покачал головой.
– Отцы-прародители построили Кэпитол-сити. – Матросы смотрели на него с сомнением. – Они были могущественны. Не боги – люди.
– Сколько нам еще до цели? – спросил кто-то.
– Три дня. – Джон смотрел себе под ноги и говорил словно сам с собой. – Сразу же за городом…
Надпись на карте говорила, что это – Старпорт. Слово уже несколько дней преследовало Джона. Звезды… Отцы-прародители отсюда отправляли свои великие корабли к звездам.
– Ух… – пробормотал Оакситль, снова подхватывая Джона.
Нога не желала подчиняться. Джон обреченно повис на Оакситле.
Как же он будет руководить экспедицией…
– Отведи меня в мою каюту, – распорядился Джон. – И позови доктора-мангуста.
Оакситль помог Джону допрыгать до ближайшего трапа и проводил его вниз.
Джон обливался потом. Сырое и темное пространство под палубой вызвало у него какое-то странное чувство. Ему пришлось бороться с приступом клаустрофобии. Балки словно давили на Джона, в глазах у него потемнело.
Здесь было слишком тесно, слишком темно. Джон целую вечность провел в каком-то тесном и темном месте и был сыт им по горло.
– Я не очень хорошо себя чувствую, – сказал он Авасе, вошедшему в каюту вместе с Барклаем.
– В таком случае, капитан, тебе следовало бы передать нам карту, – сказал Аваса. – Позволь нам определять курс. Тебе нужно оставаться в своей каюте, тебе нужны тепло и отдых. Не нагружай свою ногу.
«Уж не слишком ли Аваса заботлив», – подумал Джон. Что будет, если он передаст карту командиру воинов-мангустов?
Уверенности у Джона не было. Впрочем, может быть, он снова страдает от паранойи.
Барклай прислонился к притолоке, сложив руки на груди.
– Это не имеет значения, – проговорил он, пожимая плечами. – Как только мы израсходуем половину припасов, мы поворачиваем обратно, верно?
Джон рукавом вытер лоб.
– Продовольствие кончится через десять дней, даже если мы не введем нормирования. У нас достаточно времени.
– Тогда не о чем беспокоиться, – сказал Барклай. – У нас есть еще четыре дня, чтобы найти это… эту штуку. Все должно быть в порядке.
– Может быть, – сказал Аваса. – Только если оно не окажется погребено подо льдом.
Джон правой рукой начал разматывать повязку на бедре. Бинт был липким и влажным. Легкий запах разложения заставил сердце Джона оборваться.
– Ты прав, Аваса, но сейчас еще не время. – Джон встревожено смотрел на свою рану.
В каюту вошел хирург-мангуст.
– Что случилось?
Джон снял последний слой бинта и взглянул в глаза хирургу.
– Уходите все, – распорядился он. Паразиты… Ждут его смерти, чтобы повернуть назад. Он не мог этого допустить. Пеппер сказал, что Джером жив. Где Шанта, неизвестно…
Но отсюда они очень, очень далеко.
Будь он проклят, если позволит себе умереть так далеко от них. Будь он проклят, если не завершит эту безумную попытку склонить чашу весов на свою сторону.