и спрячься на одном из этажей, и винтовку с собой прихватить не забудь. - Это тоже на случай «непредвиденных обстоятельств»? - не без доли сарказма поинтересовалась китаянка. Мойра не ответила ни чего, только неопределенно хмыкнула, оценив сарказм и развернувшись направилась вверх по лестнице, где ее ждали, определенно, большие неприятности, если не сказать - серьезные проблемы. О боже, как же она ненавидела подобные ситуации и как же в подобные моменты она ненавидела то что является дочерью конкретно этих родителе, а еще больше ненавидела она их самих. - Господа Демиурги, в существование которых я не верю, скажите, когда же это наконец закончится? - возведя руки к потолку вопрошала ди Мария. Только появившиеся за спиной Мойры Лэрри и Ян Лин переглянулись, потом вновь удивленно посмотрели на нее, а после так ни чего и не поняв пожали плечами. Они были в курсе неприязни своей госпожи к родителям, однако подробностей не знали, но не раз заставали ее за вспышками ярости после очередной беседы с ними. Такие сцены им не нравились, однако вмешиваться они тоже не спешили. Знаете ли, жизнь и без того весьма коротка, а намеренно ее укорачивать ни кто нормальный не захочет. Вот и они тоже, не хотели. Подойдя к нужной двери Мойра остановилась и повернулась к следующим в след за ней девушкам. - Так, оставайтесь здесь и будьте на чеку, - строго отчеканила она и открыв дверь, вошла в кабинет, после чего закрыла ее за собой с весьма красноречивым хлопком. Это означало лишь одно - Мойра была зла. Войдя в кабинет, Мойра сразу наткнулась взглядом на отца и мать, сидящих в удобных кожаных креслах, у ее рабочего стола. Ее бровь нервно дернулась при их виде, но она старательно запихнула бушующее внутри недовольство по глубже в себя и волевым шагом прошла рабочему креслу, садясь за стол. Хмыкнув про себя она поставила локти на стол и переплетя пальцы между собой, оперлась на них подбородком, после чего внимательно посмотрела на родителей. - Ну, я вас внимательно слушаю. И... В кабинете повисло напряженное молчание. Тишина была такой гнетущей, что казалось, будто ее можно брать и резать словно масло ножом. И неизвестно сколько бы еще эта тишина продлилась, если бы Абегэйл не решилась первой прервать ее, начав разговор. - Ты прекрасно знаешь, зачем мы приехали, - спокойно начала она, хотя Мойре прекрасно было видно, каких трудов стоит ее матери держать себя в руках. Но это была аналогичная ситуация, Мойра тоже с трудом сдерживала себя. - Допустим, - кивнула она, соглашаясь с матерью. - Тогда я думаю ты так же понимаешь и то, что мы желаем услышать твой ответ, - все так же терпеливо продолжила она. - Я его тебе дала еще тогда, когда ты мне звонила. И мое решение с тех пор не изменилось ни на йоту, - столь же терпеливо, подражая матери, ответила Мойра. - Да сколько можно?! - наконец сорвалась Абегэйл, - Ты наша единственная наследница и должна понимать какая ответственность лежит на твоих плечах! - Твоя мать права, Мойра, - поддержал супругу Борге, строго смотря на дочь. - В грубо сколоченном гробу, я видела вашу правоту, - раздраженно осклабилась Мойра, а потом на грани звука прошипела, - Мне плевать на ту ответственность, которой вы меня постоянно понукаете, плевать на ВАШУ семью, плевать на предполагаемое наследие, в конце концов у вас Мишель есть! - не выдержав, в конце концов рявкнула она и сильно ударила ладонями по столу, - Я вам это ни раз уже говорила, но вы же упертые, блядь, ни хуя не слушаете что вам говорят! Вам все должны беспрекословно подчиняться, и не важно слуги ли это или ваши собственные дети! Мойра в конец вышла из себя и теперь не сдерживаясь орала на весь кабинет, хотя она сомневалась, что ее не слышно и за его пределами, даже с учетом хорошей звукоизоляции помещения. - Вы в конец меня достали! Еще раз повторяю для непонятливых: Я не собираюсь перенимать у вас управление семьей! Я уже давно отказалась от титула наследницы семьи и брать свои слова назад не намерена! У вас есть Мишель, ваша вторая родная дочь и моя младшая сестра, чем не наследница? Почему управление этой гребаной семейкой должно быть переложено именно на мои плечи?! Вам делать не хуй! Вам нужна наследница? Еще раз повторяю вам, забирайте Мишель и убирайтесь отсюда! Я вам только благодарна буду если вы избавите меня от нее. - Мишель не может стать наследницей. У нее нет даже части тех качеств лидера, которые от рождения присутствуют у тебя, - совершенно спокойно произнес Борге, словно и вовсе не заметивший вспышки злости супруги и старшей дочери. - Да мне плевать! - зло рявкнула Мойра и грохнула кулаком по столешнице сделанной из красного дерева, - Я уже дала вам свой ответ и менять его не собираюсь! Научитесь наконец уважать чужие решения! - А ты сама-то считаешься с чужими решениями? - переведя взгляд на дочь, все с тем же спокойствием и холодностью спросил Борге. - Это ты на ваши с матушкой решения намекаешь? Если да, то нет, не считаюсь и считаться не собираюсь. Я уже давно совершеннолетняя, взрослая женщина способная отвечать за свои поступки. У меня есть свой бизнес, свои интересы и они ни как не пересекаются с тем что навязываете мне вы. Уходите. - Мы еще приедем, - равнодушно бросил Борге прежде чем подняться с кресла и взяв супругу за руку, выйти из кабинета. Когда дверь за их спинами закрылась, Мойра не сдержавшись вновь ударила кулаком по столу и зло прошипела: - Только попробуйте и тогда вы точно попрощаетесь со своими никчемными жизнями. Собственноручно прикончу ублюдков, чтоб больше глаза своим присутствием не мозолили, - голос ди Марии так и сочился ядом ненависти. Если кто-то и считал что ненависть Мойры к родителям показная, а на самом деле она всего-то злится на них за то, что они пытаются ею помыкать, то услышав ее сейчас, они бы поняли что ошиблись. Ее ненависть была настоящей, чистой и незамутненной. Она действительно ненавидела. Ненавидела с самого начала, с самого первого дня когда смогла разумно смотреть на этот мир и запоминать все что видит. Даже будучи двухгодовалой малышкой, Мойра уже ненавидела их. Кто сказал что она просто шутила над отцом, когда подливала ему в чай яд? Это была вовсе не шутка, она действительно хотела его отравить, и предпринимала подобные попытки ни раз, а ведь тогда она была еще совсем ребенком. Не в меру умным ребенком. А сколько раз она пыталась убить мать, пока та спала? Сначала попыталась заколоть ее ножницами, но промахнулась, а потому пришлось быстро ретироваться с места преступления, потому что Абегэйл начала просыпаться. Сколько раз она подсыпала гвозди и иглы ей в туфли? Сколько раз втихую сыпала мелко покрошенное стекло ей в еду? Бесчисленное количество раз, бесчисленное количество попыток убить и покалечить собственных родителей, из раза в раз оборачивались полным провалом, а они продолжали вести себя как ни в чем не бывало и наказывали слуг, заставляя ее тем самым еще сильнее их ненавидеть. Ненависть крепла день ото дня, и Мойра даже сама не понимала почему так ненавидит тех кто произвел ее на этот свет, но это совершенно не облегало ее тяжелой ноши. Ненависть поистине тяжела. Сейчас эта ненависть сильно давит на Мойру, заставляя принимать поспешные решения, и она изо всех оставшихся сил сдерживала себя от принятия скоропалительного решения, которое будет являться смертным приговором для тех кого она так ненавидит. Сколько уже раз она мечтала про себя увидеть их трупы? Сколько раз представляла как будет играть роль убитой горем дочери? Сколько раз она уже представляла как будет раз за разом менять одну лицемерную маску за другой, принимая чужие соболезнования. О боже, как же она этого желала! Она мечтала об этом! И не только об этом... В последние несколько лет, Мойра начала замечать за собой непреодолимое желание убить собственную сестру. Всякий раз, когда она видела Мишель, е миловидное, аристократическое личико, когда видела ее красивое и изящное тело, тонкую шейку, на которой столь красиво смотрятся дорогие украшения из бриллиантов, стройные ноги, которые так замечательно смотрятся на чужих плечах или бедрах... Всякий раз видя Мишель такой, разглядывая ее и оценивая, видя как тонкое тело младшей сестры плавится под ее руками от удовольствия... Мойра понимала, что желание сомкнуть пальцы на ее шее в смертельном захвате, становится все непреодолимее. Она чувствовала, что скоро обезумеет от этих противоречащих друг другу чувств. Чувствовала, как, невидимым грузом, ненависть все тяжелее давит на ее плечи и жаждала избавиться от этой тяжести всем своим существом. Еще какое то время просидев за столом, Мойра наконец смогла успокоить бушующую в ней ярость и нажав на что-то в одном из ящиков стола, громким властным голосом произнесла: - Ян Лин, Лэрри, войдите. Телохранительницы не заставили себя долго ждать и уже в следующую секунду предстали пред своей хозяйкой, ожидая распоряжений. - Лэрри, возьми с собой Ивона и Яритэ, и отправляйтесь вслед за ними. Только сделайте это так что-бы они вас не заметили. Впрочем, что я вас учу? Вы и так все знаете, - дернув уголком рта произнесла Мойра, после чего продолжила, - По наблюдайте за ними какое-то время, по край