Духи вовсе не таились. Они шумели, шипели, свиристели и переговаривались ещё десятками удивительных способов, пока спускались всё ниже и ниже к Землерою. Землерой продолжал беспечно пробегаться кончиками пальцев по росткам травы и извлекать загадочные хрустальные звуки. Мороз сковал сердце Анны, и она испуганно прильнула к нему.
– Землерой, миленький! – прошептала она. – Там что-то нехорошее делается!
– Что именно нехорошее? – нараспев поинтересовался Землерой.
– Духи сюда идут! – пискнула Анна. – А я никого из них не знаю, страшно мне, Землерой!
Землерой аккуратно отвёл в сторону одну руку и прижал Анну к себе. Видела она теперь вблизи, как ловко и быстро, почти и не заметно для невооружённого глаза, снуют его тонкие пальцы по кончикам травинок.
– А ты не бойся, – безмятежно посоветовал он, – духи тебе ничего дурного не сделают.
– Чего ж они пришли тогда?
– Послушать, – Землерой потрепал её по волосам, – не бойся, Анна. Пока я с тобой, не только они, а вообще никто в целом свете тебе обиды не причинит.
Анна доверчиво прижалась к его боку.
– Даже те парни? Ты ведь видел, как они за мной гонялись, почему не отпугнул?
– Поймали бы – отпугнул бы, – мрачно сказал Землерой, и толстая травинка под его пальцем дрогнула и разразилась тягучим, тревожным басовым звуком. Духи, зависшие над ними, тут же испуганно подались выше; те, что выползали из травы и выкапывались из-под земли, попятились. – Видел всё я это, Анна, и потому не пойдёшь ты нынче домой одна. Они тоже в лес ходят, и запрещает госпожа Древоборица губить их. Если б не приказ это, я бы…
– Тише, – Анна вовремя накрыла его руку своей. Всё ещё дрожащие пальцы Землероя аккуратно прикоснулись к травинке, и опять нежные переливчатые звуки заполнили пространство. – Права госпожа Древоборица, Землерой. Нельзя ни за что ни про что вот так на людей набрасываться, пусть… и на таких. Ты за меня не тревожься. Я уже многие тропки получше них тут знаю, если надо будет – убегу и спрячусь, они и не найдут, тупицы!
– А как же в городе прятаться будешь? – с неизбывной тоской в голосе спросил Землерой.
– А в городе у меня дедушка есть, – пожала плечами Анна, – и сама я тоже не промах. Ты не тревожься, Землерой, я ничего не боюсь, кроме того, что ты меня разлюбишь.
Снова дрогнула рука Землероя, искажая звук. Пронзительная высокая трель разрезала молчаливую гармонию, и у нескольких диких цветов свалились, как срезанные мечом, их головки. Анна ещё крепче обвила локоть Землероя и прижала его к себе.
– Нет, не позабыть мне никогда тебя, Анна, – прошептал он, – никогда не бывать такому.
Домой Анна ехала на спине у гигантского волка. Горели его глаза, как беспокойные костры, когда длинными прыжками он нёсся в тени деревьев, ни одному лучику солнца не попадаясь. Анна лишь слегка сжимала шерсть на его загривке в кулаках: знала она, что не упадёт, даже если бы и вовсе она за него не держалась.
В последнем огромном прыжке волк затормозил у самой границы леса, и Анна спрыгнула с его спины близ невысоких кустов. Когда она обернулась, перед нею уже стоял молодой человек с печальными серебристо-серыми глазами, окутанный расплывающейся кроваво-красной дымкой закатных лучей. Анна неловко подступила к нему – и хрупкая ветка треснула под её ногой. Она тотчас попятилась.
– Ничего не боялась, а теперь страшишься чего-то, – без привычного ехидства прокомментировал Землерой.
Он совсем не казался уставшим, но голос его дрожал, и глаза лихорадочно сверкали, словно бы его пожирала изматывающая болезнь. Анна сглотнула (во рту у неё было совсем сухо), подошла вплотную и в последнем движении, где ещё оставалось мужество, забросила руки ему за голову. Землерой замер. Медленно-медленно выпрямил он шею так, словно она была ему чужой, пришитой неловко и торопливо. Взгляды их встретились, сплелись в розоватой дымке. Анна тяжело дышала.
– Я очень хочу навсегда здесь остаться, – сказала она и зажмурилась.
Лишь это придало ей смелости сделать то, что сделала она: чуть-чуть привстать на цыпочки и прижаться губами к щеке Землероя. Она даже не поцеловала его, а коснулась: от непривычки и страха не смогла она управиться с собственными мыслями, а попытаться сделать это снова помешал испуг. Землерой замер там же, где стоял, с потрясённо опущенными вдоль тела руками. Анна отстранилась от него и сразу отвернулась, чтобы не видеть следа своего поцелуя, не смотреть Землерою в опустевшие и бессмысленно-счастливые, как у любого обычного земного юноши, глаза.