Это была разновидность никелевой ручки, оканчивающейся очень короткой острой иголкой. Ручка удобно лежала в ладони.
– Когда она сядет, машина сразу двинется. Вы обнимете ее таким образом… – Тут горбун неожиданно приблизился к Хьюзу, обнял за пояс и приставил зажатую в ладони ручку к его спине.
Хьюз почувствовал укол, дернулся и увидел кривую усмешку на узких губах карлика.
Шофер, тараща свои почти рыбьи глаза, сидел на продавленном диване, положив грязные ручищи на колени.
– Камбиоль ведь так не вводится?
– Я дам вам аконитин. Это лучшее средство. Без звука – результат мгновенный.
Хьюз оттолкнул протянутую ладонь.
– Я не хочу. Дайте камбиоль.
– У нас негде его прятать. Или вы считаете, что тут есть какие-то пещеры и подземелья, двери в шкафах? – усмехнулся горбун. – Что вы делаете? – добавил он писклявым голосом, потому что Хьюз повернулся к нему, сжимая кулаки.
– Я никогда не убивал женщин, и еще в таких обстоятельствах… Это подлость!
Горбун положил странный шприц на стол.
– Как хотите. Я вам не начальник. Я могу пойти вам навстречу в пределах разумного, но вы хотите следовать каким-то рыцарским обычаям во время операции. Это до добра не ведет.
– Где же ваш граммофон? – грустно спросил Хьюз. – И дайте немного водки.
Горбун вернулся через минуту с бутылкой и одним стаканом. Хьюз налил, отпил, вновь опрокинул в рот стакан с обжигающей жидкостью.
«Как бандит, для воодушевления», – подумал он.
– Итак, вы едете?
– Дайте граммофон.
Портативный патефон уже стоял на столе, горбун поднял крышку и вставил иглу. Лейтенант осторожно достал пластинку из конверта, положил на диск и запустил патефон. Раздались первые такты увертюры.
– Красивый мотив, – шепотом заметил горбун, но в этот момент что-то треснуло и раздался глухой мужской голос, говорящий очень медленно:
– Внимание, внимание. План «Фау» как «Возмездие»[109]. Изобретенный мною катализатор, распыленный в воздухе в форме суспензии или аэрозоля, вызывает быстрое преобразование атмосферного кислорода в озон. Реакция эта является эндотермической и поглощает большое количество тепла. Начинается резкое понижение температуры. Воздух, в котором место молекулярного кислорода занимает озон, перестает быть пригодным для дыхания. Озон уже в концентрации от пяти до пятнадцати процентов мгновенно вызывает отек легких, сильное удушье и смерть от паралича сердца и остановки дыхания у всех животных и людей. Рыба, кроме донной, поддается воздействию в течение одного-двух часов. Только рыба подо льдом может пережить атаку, проводимую моим средством. Растения задыхаются и вянут в течение десяти часов, потому что действие озона блокирует их дыхательный аппарат. Катализатор – это металлический порошок, состоящий из фракций выделенных мною металлов щелочной группы и определенного, искусственного радиоактивного элемента. Один грамм суспензии, распыленный в отношении один к десяти триллионам, вызывает преобразование нескольких сот миллиардов кубических метров кислорода воздуха в озон. При использовании одной сотой грамма, выброшенной в воздух при помощи метателя, я наблюдал смерть всех птиц, пролетающих на высоте от пятидесяти до девяноста метров над зараженной территорией в радиусе двухсот метров в течение двух часов, а также падение температуры на тринадцать градусов, которое вызвало проливной дождь с наступившим после него циклоном. Действие катализатора в форме А очень долговременное. Я до сих пор не открыл способа его обезвреживания. При достаточном рассеивании он перестает быть вредным, что происходит обычно в течение двух – девяти дней в зависимости от силы ветра, осадков и солнечной активности. К этому донесению прилагаю два грамма катализатора в форме В, а также схему распыляющего аппарата. Химический и процентный состав предоставлю позже.
Пластинка минуту шипела, затем игла соскочила в канавку, и механизм остановился. Хьюз завел патефон. Перевернул пластинку, но на ней до конца было записано сольное пение. Он еще раз прослушал запись донесения. Внимательно осмотрел черный диск.
– Где же это приложение?
– Боюсь, что я уже его видел, в Англии, – буркнул сквозь зубы Хьюз.
– Вы все поняли? – спросил горбун. – Ну, значит, что сейчас делаем? В крайнем случае можно передать это донесение, а вас мы постараемся перевезти в Швейцарию.
– А откуда вы знаете, не предоставил ли им Зейдлиц уже формулы катализатора? Я должен ехать.