В целом, для завтрака даже слишком хорошо. Вкусно и питательно. Такой постапок меня устраивал. Хотя никто и не называл окружающую действительность постапокалипсисом, но его атмосфера витала в воздухе и забивала ноздри.
— Как тебе? — заботливо спросила Брюн.
— Отлично! — ответил я. — Что это за мясо?
— Здесь написано — фермерское, — она показала на заламинированный серый лист А4 с мелким шрифтом без картинок.
Написано меню почему-то на французском. Как у Льва Толстого в «Войне и мире». Ничего не понятно, кроме слова «monstre».
— Это что? — я ткнул в него пальцем.
— Монстрятина. Фермерская, — ответила Брюн будничным тоном. — Скорее всего, обычный мутант, какая-то большая ящерица или змея. Экономически выгодно именно их разводить. Естественная регенерация без использования химии. Полезно, короче. Министерство Здоровья одобряет.
— А бывает мясо не мутантов? — тихо спросил я, чтобы сидевшая через столик в центре зала парочка нас не услышала.
— В другом заведении наверняка есть, — Брюн показала пальцем в окно. — Дешево-сердито, но я тебе не советую. Можно подхватить каких-нибудь паразитов. Монстрятину-то жестко контролируют проверяющие из Эпидкомитета. За двадцать лет технологические процессы так наладили, что это самая безопасная теперь еда. Тебе же понравилось?
— Да. Пока ты не сказала, что это ящерица или змея.
— Привыкай.
Касси слушала наш разговор, едва сдерживаясь, чтобы не вставить какое-нибудь острое словцо, но проявила характер и промолчала. Она съела зеленоватое желе, похожее на пластиковую кашу, и что-то вроде брускетты с коричневым паштетом и каперсами. Вегетарианка что ли?
Нет, не похоже. Касси время от времени залезала вилкой в тарелки Марка и воровала кусочки разных мясных блюд, пока он смотрел по сторонам.
— Возьмем тут нарезку? — спросил Марк. — Тушенку я уже закупил.
— Можно, — кивнула Брюн. — Ни в чем себе не отказывай.
Она положила на стойку холщовый мешочек, затянутый красным шнурком. Марк взял его и ушел к раздаче.
Местных денег я еще не видел. Брюн рассчиталась на кассе, пока я был в туалете. Но мне дела не было до денег. Пока.
Я разглядывал наряд Брюн, который до этого скрывался под плащом.
На ней отлично сидел серебристый комбинезон из неизвестного мне материала и сверху корсетный пояс из черной кожи с металлической фурнитурой.
Черные кожаные сапоги, носки которых я видел под плащом, оказались обтягивающими ботфортами до середины бедра с красивой отделкой в районе колен и какими-то медальками чуть выше.
Надо сказать, очень практичный наряд и выглядит эффектно.
Брюн заметила мой взгляд.
— Форменная одежда Академии Ковена Темных Швей, — сказала она. — Для выпускного курса. Но перчаточки мои собственные.
Я уже заметил, что она сидит в черных кожаных перчатках с обрезанными кончиками пальцев, а перстень с голубым камнем куда-то исчез.
— Ковен Темных Швей? А Касси тоже в этой Академии учится?
— Мне там не понравилось, — тут же сказала Касси. — Но я терпела зачем-то целых три года, пока не бросила.
Я понял, что она врёт.
Брюн прочитала мои мысли.
— Варфи чувствует ложь, — сказала она. — Это во-первых. Касси, ему ты можешь говорить, как есть. Мы приняли его в команду, и между нами не может быть никаких секретов. Это во-вторых. И вообще, зачем говорить, что ты бросила, если тебя отчислили за плохое поведение.
— Тогда уж говори, что выгнали ссаными тряпками, — усмехнулась Касси.
— Не было такого, — строго произнесла Брюн. — Все прошло чинно, благородно. И ты ушла с высоко поднятой головой. Напоследок сказав, что они пожалеют.
Касси засмеялась, прикрыв рот рукой.
— Я в машине, — сказал Марк, проходя мимо нас.
Он нёс в охапку мешок и коробку с какой-то жратвой. Нарезка из монстрятины. Минздрав одобряет.
— И чем ты занимаешься? — спросил я у Касси. — Учишься в другом месте? Или работаешь?
Касси опять засмеялась, откинув голову назад, как это раньше делала Брюн на той полянке в парке.
— Касси и Маркус из очень уважаемого и древнего рода, — сказала Брюн. — И очень богатого. Им не нужно работать.
— Мама мне запретила, — кивнула Касси, отсмеявшись. — Я хотела пойти в уборщицы в психбольницу. Туда меня точно взяли бы.