— Роми скажет отцу, что вступила в нашу команду? — спросил я.
— Касси посоветовала ей не говорить до первого ноября. Просто сказать, что ей надо побыть одной. Придумать, по какой причине она уезжает в Харрок. Например, посетить какое-то место, дорогое ее сердцу, где они были вместе с Эриком.
— Хтонь Пятьдесят Шестую, например, — сказал я.
— Вот она тебя и боится, Варфи. Страшный ты человек.
Я и с закрытыми глазами понял, что Брюн улыбается.
— Я вспомнил, как меня звали в прошлой жизни. Аркадий Савельев.
Что-то мне стало надоедать прозвище Варфи. И я в самом деле только что вспомнил свое имя. Слова Брюн «страшный ты человек» каким-то образом напомнили. Сказанные с ироничной интонацией.
— Есть у нас в пантеоне богиня — Аркадия, — сказала Брюн. — Но мужчин у нас так не называют, я не слышала. И как тебя звали близкие?
— Аркан.
— Так и буду тебя звать, если ты не против.
— Можно.
Под лучами палящего солнца я шел по пыльной дороге через голую степь. Вокруг моей головы крутились большие оводы и издавали надоедливое жужжание, от которого болела голова. Как я оказался здесь? Это мне снится?
Большая каменистая гора приблизилась, как это бывает во сне, всего через несколько шагов по направлению к ней, хотя только что гора была в километре. Я стал обходить ее справа, пока не увидел сверкающую реку. Вода. Жить буду. Осталось пройти метров сто.
Кто-то звал меня с другого берега и махал рукой. Из реки вылезли на берег еще несколько загорелых тел. Мальчишки. От десяти до пятнадцати. Купаются.
Как же хорошо вернуться домой.
— Аркан из армии вернулся! Ура!
— Аркан, проснись.
Я открыл глаза. Брюн в темных очках, уже одетая в черные куртку и шапочку с помпоном, стояла надо мной.
На часах моего компаса светились цифры 02:23.
— Роми освободилась? — спросил я.
Брюн кивнула.
Я поднялся, быстро оделся, подхватил свои вещи и вышел следом за ней.
— Остальные ждут нас в машине у служебного подъезда, — сказала она. — Пойдем по лестнице запасного выхода.
Мы спустились в цокольный этаж, прошли через служебные помещения прачечной, поднялись на один пролет по другой лестнице, миновали кухню ресторана, склад дорогого бухла, подсобку бара и вышли на улицу в темный переулок.
Я надел очки. Тут же подъехал наш минивэн с открытой боковой дверью. Мы с Брюн залезли внутрь.
— Ты решил сменить псевдоним? — спросила Касси с переднего пассажирского места.
— Зовите меня Аркан.
— Привет, Аркан! — Марк обернулся и помахал. — Рад знакомству.
Я подмигнул ему.
— Тебе это имя гораздо больше подходит, — сказала Роми.
Я ее не сразу узнал, даже сняв очки. Она успела сделать очень короткую стрижку. Не такую короткую, как у Брюн, но все равно очень резко контрастирует с той прической до плеч, что была. Полностью в новой одежде и обуви черного цвета, в темных очках на пол лица, Роми выглядела как спецагент из Людей в черном или Тринити из Матрицы. Совсем другой человек и по внешнему виду, и по голосу. Не скажешь, что ей восемнадцать. Почти. Скоро будет.
— Тебе гораздо больше подходит новый образ, Роми, — ответил я и прошел на последний ряд.
— Такой коварной манипуляторше и холодной, как лёд, актрисе? — спросила она.
— Ага, — сказал я.
Вон как она себя представляет. Но самоиронии в ее тоне не хватает. Касси нашла бы получше, что и как сказать.
Я устроился поудобнее, переложив парализатор «Робустор» под сиденье и сдвинув ремень с кобурой на живот. Кофр с пальто на дне и другими вещами сверху, поставил на соседнее пустое кресло.
Ехать часов пять или шесть, в зависимости от состояния трассы. Попробую досмотреть свой сон.
Но я передумал, когда начали обсуждать то, что Роми узнала от отца.
Он со своими людьми приехал в одиннадцать тридцать вечера и час разговаривал с кем-то по телефону из своего одноместного номера на втором этаже. Только потом поднялся к Роми на тринадцатый этаж.