Потом внезапно я оказался на пустоши ржавого цвета. Песок, камни, грязь и пыль на моих ботинках, всё покрыто ржавчиной. В воздухе застыло напряжение. Гораздо сильнее обычного пахло забористой химией. Тучи почему-то медного цвета медленно плыли на север, судя по дрожащей стрелке моего компаса. Цифры часов исчезли. Ну, да, это же сон. Во сне не бывает электронных часов, а стрелки обычных показывают какое угодно время, но не правильное.
Я чувствовал усталость, накопившуюся за много лет. Мои худые, сморщенные руки все еще сохраняли силу, но идти было тяжело, ноги и спина напоминали мне, что после шестидесяти нужно дома сидеть, а не шляться по зонам отчуждения в поисках пирамидки.
Пирамидки? Какой пирамидки?
Память тоже начинала подводить меня. Я с трудом вспомнил, что про пирамидку придется забыть. Нет времени. Надо уходить с Пустоши Безвременья и вернуться в Пятьдесят Шестую Хтонь. Там я должен встретить каких-то военных и отдать им сумку с призмой. Но откуда я знал это? Не помню.
Налетел сильный порыв ветра. Резко похолодало. Тучи мгновенно потемнели и стали черными. Начался дождь. Я поднял воротник куртки…
***
… и проснулся.
Рядом за рулем спал Марк, свесив голову на грудь. Тумана не было. Шел дождь из черных туч, которые медленно плыли по небу гораздо выше привычных лиловых. Я повернулся.
Брюн потягивалась и зевала. Роми терла глаза. Касси открыла дверь и собиралась выйти, проверяя патрон в патроннике своей штурмовой винтовки.
Вот почему во сне резко похолодало. В открытую заднюю дверь ветром задувало прямо мне в затылок.
— Марк, проснись, — я пожал его плечо. — Где это мы, Касси?
— Как раз хочу посмотреть, что написано на тех указателях, — она вышла из машины, захлопнула дверь и направилась к перекрестку дорог.
Я взял дробовик и пошел за ней. Наш джип стоял в двадцати метрах от обочины дороги. Ржавая пыль, прибитая дождем, и мелкие камешки тихонько хрустели под подошвами ботинок.
— Подождите меня! — окликнула нас Брюн. — А вы сидите в машине.
Это она Марку и Роми. Мы остановились и дождались ее.
Втроем поднялись по невысокой насыпи и подошли к потемневшим синим указателям, на которых когда-то белыми буквами были написаны названия городов.
Меркатрос налево, Саргас направо, Сатевис прямо. Но многих букв не видно, стерлись от дождя, ветра и частичек ржавой пыли. Цифры расстояний тоже не разглядеть.
— Понятно, — сказала Касси. — Если обратно ехать, то вернемся в Шестьдесят Восьмую.
— Если она есть, — сказал я.
Девушки обернулись и тоже посмотрели в ту сторону.
Горизонт был затянут черным дымом. Перевернутая воронка гигантского торнадо засасывала в тучи обломки зданий, землю и мелкие предметы. Не поймешь, люди это или животные, машины или просто мусор.
— Шайзе, — сказала Касси. — Такие метаморфозы мне не нравятся. Как думаете, в каком мы году?
— Пока не встретим кого-то живых, не узнаем, — ответил я. — Ну, что? Куда поедем?
— Ты нам скажи, — ответила Брюн. — Кроха говорила, кто-то удачу притягивает.
Я усмехнулся.
— Вполне возможно, Кроха права, — сказала Касси. — Мы же все живы.
— Где находится Семьдесят Вторая Хтонь? — спросил я. — Это последний номер, который упоминала Кроха. Нам нужно туда, если мы хотим вернуться в свое время.
— Точно! — сказала Касси.
— Тогда нам туда.
Брюн подняла руку и показала налево в сторону Меркатроса.
Марк разогнался и заехал по насыпи на трассу. Черная воронка на горизонте медленно двинулась в нашу сторону. Мы пристегнули ремни.
— Поднажми, — сказал я. — Наша силовая защита от такого торнадо вряд ли спасет.
Марк повернул на перекрестке на Меркатрос и вдавил педаль газа.
— Лишь бы топлива хватило до ближайшей заправки, — тихо произнес он.
— Ножками пойдем, когда топливо закончится, — сказала Касси. — Не похоже, что здесь будет заправка. Я не знаю, в каком месте может стоять такой набор указателей, но этой ржавой пустыни точно нет ни на одной карте Империи.
— Умеешь ты подбодрить, сестренка, — усмехнулся Марк.
— Кажется, я примерно догадываюсь, какой это год, — сказала Брюн. — Восемьдесят восьмой или восемьдесят девятый. Конец войны близок, а эту пустошь потом рекультивируют. Но про такие воронки в небо я ничего не слышала и не читала.
Мы все посмотрели назад и налево.
— Вроде бы пронесло, — Роми облегченно вздохнула, увидев, что торнадо свернул в противоположную сторону.