- Почему мы стоим в очереди? - обеспокоилась Клавдия Семеновна возникшим неудобством. - Разве нам нельзя без неё обойтись? - она нетерпеливо дёргала мужа за рукав пиджака.
Кирилл Мефодьевич строго посмотрел на супругу, но ничего не сказал, опасаясь женской непредсказуемой реакции.
- Посмотри, повара, в каких чудесных сапогах работают. И бахилы у них интересные, - что значит, у президента в услужении быть.
Начальник департамента молчал с серьезным видом, надувая щёки с усердием старослужащего вояки.
- Это не работники кухни, - сказала неожиданно женщина с воротником пелериной стоящая рядом, видно, супруга чиновника, ковырявшегося пальцем в носу. - Повара все ныне заняты, да и жаловались, что у них отсутствуют инструменты для разделки торта такого размера. Вот и пришлось привлечь работников коммунального хозяйства с инвентарём и в сапогах для удобства, - объяснила осведомлённая женщина.
Клавдия Семеновна замерла, не зная, как реагировать на услышанное разъяснение.
- Я торт есть не буду, - озвучила она свою позицию, поразмыслив.
- Напрасно вы брезгуете, уверена, здесь всё стерильно. Да и президент может обидеться, если кино в записи про нас смотреть будет, - выразила своё мнение разговорчивая женщина.
- Ну, если так...
После того, как Кирилл Мефодьевич отделался от своего подарка, и полученный в отместку кусок торта был съеден, он направился к выходу, чувствуя себя неловко, и даже гадко.
- А ну-ка, постой-ка, дружочек, - обратилась взволнованная жена. - Ты куда это собрался? А в зал для приёмов, по лестнице на второй этаж?
Багровая краска опалила лицо начальника департамента. Он задышал, как мопс из преисподней, желая заглотить дерзкого героя.
- Ну же?!
- В этот раз нам не успели вручить пропуск. Фельдъегерь что-то напутал, а после разбираться было уже некогда. В следующем году возместим... - ловко сочинил Кирилл Мефодьевич отговорку.
В зал для приёмов, непосредственно к президенту, пропускали только избранных по пропускам. Там была своя музыка...
- Что?! - интонация, с которой было произнесено это местоимение привлекла взгляды продолжавших стоять в очереди на поздравление и получением торта.
- Стоять на месте, и ждать!.. - такой приказ мог нагнать страху на кого угодно, даже на самого Кирилла Мефодьевича. Он замер в ожидании, ругаясь страшными словами про себя, чувствуя свою бесполезность.
Клавдия Семеновна отошла в сторонку, достала из сумочки телефон и аккуратно набрала номер. Сладкий мёд потёк из её уст, когда на другом конце подняли трубку. Мёд тёк по руке, капал на пол, искрился янтарными брызгами в сиянии ярких огней...
- Ступай за мной, растяпа! - прошипела Клавдия Семеновна мужу, и отважно направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Кирилл Мефодьевич семенил следом. У лестницы пришлось остановиться и обождать. Два президентских цербера проверяли наличие пригласительных билетов у желающих подняться наверх. Дорого приодетый господин с важностью чиновника высокого ранга, отстранил руку цербера, протянутую за пригласительным билетом, одарив взамен словесным представлением: "Я - Файфкупер", - и тут же попытался взойти на лестницу. В тот же миг, он был схвачен, скручен и выдворен восвояси неизвестно откуда возникшими чудо молодцами.
"Передайте президенту, что я Файнкупер..." - задержалось ненадолго в воздухе и растаяло, словно сон. Было это или померещилось? Уже через минуту никто толком ничего сказать не мог.
"Передадим..."
Спустившийся галантный молодой человек, бросив беглый взгляд, спросил, обращаясь к Клавдии Семеновне: "Вы, госпожа Ракушкина с супругом?" И после получения утвердительного кивка, небрежно произнёс: "Пропустите", - предназначенное охране.
Церберы расступились, и Клавдия Семеновна вспорхнула на ступеньки, как бабочка, не смотря на возраст и вес. Кирилл Мефодьевич прошёл следом, волнуясь, как школьник, вызванный к директору, затаив недовольство женой, вершившей дела впереди паровоза... Особенно его возмутила фраза: "...госпожа Ракушкина с супругом".
Возвращаясь поздней ночью, после шумного бала, и не стесняясь присутствия шофера в машине, Клавдия Семеновна, примирительно положив руку мужу на колено, поделилась впечатлениями:
- И всё же живой тигр альбинос - милашка, мне понравился больше всего прочего. Что артисты, певцы, юмористы - отсмеялся и забылось. А тигр живой - сама красавица природа... Купишь мне такого же? Ты же всё можешь...
- Коньячок был не дурен. И мировая оперная певица... как её? Казалось бы, вся толпа ни ля, ни си в нотах не разберёт, а вот запела, аж дух перехватило от высоты тона, - ответил сам себе супруг.
- А эти выдры со своими мужьями, - так возле президента и вились, так и липли. Хоть на четвереньках подползти, а дайте...
- Кухня, конечно, мда... Это же сколько самолетов надо задействовать, чтобы со всего мира продукты свезти?.. А сколько недоеденного осталось... И главное - весь вечер и полночи ел и пил, а сейчас бы ещё чего-нибудь навернул.
- А как тебе Сударушкина с таким декольте, да при такой-то груди? Умора...
- Хоть мы и топтали галёрку, а всё равно со многими полезными людьми удалось словом обмолвиться, даже умные встречались... Так что время даром не прошло, ещё, глядишь, и отдача будет. Хлама, правда, тоже предостаточно вращалось, но как знать, как знать, - пути чиновничьи затейливы и неисповедимы.
- Министр обороны в парадном мундире, конечно, мужчина, хоть куда... Сам Зевс, пожалуй, позавидовал бы амуниции. С таким мужем и война не страшна. Уж очень воинственен взглядом: как глянет, аж в груди дрожь пробирает. Интересно, ихняя супруга тоже дрожит, когда он на неё смотрит?
- Большую часть блюд не знаю, как и назвать, - вот повара наворотили. Ел бы и ел, а как заказ повторить - слов не знаю. На пальцах пытался объяснять - не понимают, паразиты. А коньяк бесчисленных годов сбережения? Ноги сами понесли стрекоча выписывать... Откуда у президента столько миловидных дам в свите? Куда ни глянь всюду приветливое согласие на лицах. Вот только препятствие имелось... жена тоже была когда-то молода - воспоминания не позволяли воспользоваться. Да и колено ненаглядной моей кокетки всё время в бедро вонзалось. С чего бы это?
- Я тебе позже покажу, с чего... начинается родина.
Впереди показался богатый особняк за высоким забором. Приехали. Шофер подкатил привычно к крыльцу. Кирилл Мефодьевич постарался помочь жене выбраться из машины, хотя сам стоял на ногах неуверенно.
- У нас хоть не президентские хоромы, но на второй этаж лифт ходит, - похвастался хозяин в пику главе державы.
- У него тоже ходит, - возразила жена, - только не каждому туда вход возможен. - Для остальных же - лестница. С умыслом. Пока подымишься, тебя сфотографируют, выяснят кто-такой, и если неугоден лицом - вниз скатят, - изложила своё видение постановки дела Клавдия Семеновна.
- Какой-там, - возразил Кирилл Мефодьевич, - неугодный близко к территории дворца не подойдёт, а не то, что к лестнице.
- Наши умельцы через водосточную трубу просочатся, - не желала сдаваться супруга.
- Да, что ты говоришь? - настороженно проговорил муж. - Надо бы в наших домашних трубах сетчатые фильтры поставить, чтоб не случилось худо, если у президента такое происходит...