* * *
С утра на площади имени Четвёртой революции царил скрытый ажиотаж. У каждого фонаря стоял персонаж в солнцезащитных очках с развёрнутой газетой или книгой в руке. В подворотнях покашливали "старички" с приклеенными усами и бородами. По площади взад-вперед беспрестанно ходили слепые, постукивая перед собой длинными тонкими палками, в дымчатых очках Люцерна с защитой глаз сверху и с боков от нежелательного проникновения чего бы то ни было. На крышах близлежащих домов копошились снайперы охраны.
Со сцены, установленной на площади, должен был выступить президент. Государственные флаги вяло болтали своими полотнищами. Солнце, как назло скрылось, обнажив противоестественное количество людей в темных очках, курсирующих по площади и прилегающих улицах. Стал накрапывать предательский дождь, разогнав обычных граждан и демаскируя сотрудников президентской охраны. Они переминались с ноги на ногу, на которые были одеты черные туфли одинакового покроя, и как мог бы догадаться смышленый гражданин, выданные с одного склада. Внутри туфель на подошве, прикрытый ногой обладателя, красовался инвентарный номер.
Спустя три часа площадь огородили сеточным забором с пропускными пунктами оборудованными металлоискателями. Камеры наблюдения зыркали своим глазом во всех мыслимых и немыслимых направлениях, фиксируя все казусы площадной и по за площадной жизни.
Ещё через два часа огороженную забором территорию забили массой граждан с флажками, транспарантами, знамёнами и надувными шариками. Все ждали появления президента. Особенно это касалось слепых, занявших заранее оговоренные места в толпе, снайперов охраны на крышах зданий, и всех тех, на ком были черные туфли одинаковой модели, выданные с ведомственного склада. Знамена, флажки, транспаранты буянили море ожидающего народа.
Помощник президента преподнёс папку с заготовленной речью. Потрошенко брезгливо раскрыл её и быстро пробежал глазами речь.
- Всё то же, ничего нового, - с укором произнёс он. Хоть бы вставили, что-нибудь завлекательное от себя. Жалко что ли пообещать что-нибудь такое-этакое, чтоб народ взбодрился, поверил, повелся, хотя бы не надолго. Никакой фантазии, впору новых помощников набирать. Я, конечно же, от себя чего-нибудь накручу, но всё это уже было, старо, кисло... Ну, выйду с представительской папкой, помашу рукой, оскалю зубы в радостной улыбке... Послушайте, а может с ребенком за руку выйти на сцену, а дальше импровизировать по обстоятельствам? Всё же не ваша тоскливая речь... Дайте ребёнка, ищите дитё, живо мне! - президент распалился, почувствовав движение застоявшейся мысли.
Свита ринулась выполнять заказ. И покатилась волна: "Слушаюсь! Приказ понял, выполняю! Есть, достать ребёнка приличной внешности, желательно, с умными глазами! Разрешите выполнять поставленную задачу!"
В самые короткие сроки ребёнок был найден, схвачен, приведён. Им оказалась бойкая девочка, сама договорившаяся с мамой, о том, что она окажет услугу дядям и выступит со сцены. А за это добрые дяди дадут ей игрушку и конфеты. Все стороны остались довольны соглашением. Мама не возражала.
Президент явился народу, широко улыбаясь, приветствуя правой рукой собравшуюся публику, левая же была отдана девочке, которая радостно хихикала и махала свободной рукой в такт раскачивающимся флагам. Выход состоялся на отлично.
Помощник вынес папку содержащую текст президентской речи и установил её на пюпитр.
Президент довольно улыбался, флажки, транспаранты и знамёна били поклоны; народ шумел, приветствуя главу державы, девочка искренне улыбалась и махала публике рукой.
Глава державы откашлялся в микрофон и тем сбил неистовство толпы. Умолкли сразу, дело шло к обеду.
Президент Потрошенко глянул в текст выступления и лицо его на секунду омрачилось. "Опять эту восторженную чушь придется докладывать. Даже мне надоела", - подумал он и, лучезарно улыбнувшись, перешёл к делу.
Помня хорошо заготовленную речь по предыдущим выступлениям в провинции, он решил изменить последовательность и начал с завораживающих обещаний. Не прошло и пяти минут по раздаче президентских обещаний, как заскучавшая девочка неожиданно спросила:
- Дядя Петя, когда вы уйдёте с должности? - вопрос девочки мгновенно поразил собравшихся граждан на площади. Снайперы на крышах припали к оптическим прицелам, затаив дыхание, согласно инструкции.
В обрушившейся на площадь тишине было слышно, как молодой парень с флагом сказал своей соседке: "Мы здесь торчим и время идёт бесплодно, а могли бы с толком у тебя дома время провести, пока родители на работе".
Затаившаяся площадь молча согласилась и с девочкой, и с молодым человеком.
- Я не могу уйти, - это уже президент отвечал на вопрос девочки, - страна рухнет, идёт война... проблемы, словно грибы после дождя наружу рвутся...
- Если война будет продолжаться вечно, то и вы будете править вечно? Да, дядя Петя? - не отставала девочка со своими вопросами, и добавила, - остаётся надеяться, что вечность долго не протянется.
- Не должна война вечно продолжаться. Рано или поздно всё заканчивается, - недовольно произнёс президент и отпустил руку девочки.
- Если война закончится - вы с поста уйдете?
- Какая же ты настырная, - начал нервничать президент. - Этот вопрос не я решаю - народ.
- Народ хочет, чтобы вы ушли сейчас...
- От кого ты наслушалась подобных глупостей? Знал бы, не взял тебя с собой.
- От папы... Вы хотите сказать, что заинтересованы в том, чтобы война продолжалась вечно? Тогда вы тоже будете вечным президентом?
- Но ты же сама заключила, что вечность долго не протянется, - попробовал пошутить президент, но всё же негатив от услышанного давил пуще. - Папа, значит. Я так и думал... У тебя очень нехороший папа.
- Неправда! - решительно заступился ребёнок за отца. - Мой папа лучший в мире. Он меня на катере катал, когда были на море, и вообще, я его сильно-пресильно люблю. Он и вас обещал посадить на корабль и отправить в океан. Вас и ещё каких-то дядь, я не помню каких... Он добрый.
- Отключите микрофон, - шёпотом произнёс президент, но его услышали все: и люди на площади, и многочисленное президентское сопровождение, и тайные агенты в толпе, и снайперы на крышах домов.
Микрофон тут же был отключён и подошедшему помощнику президент, не боясь быть услышанным, с улыбкой на лице проскрежетал:
- Кто подсунул этого ребёнка? Выяснить! Здесь явные происки недоброжелателей. Девочку убрать, микрофон включить.
Когда на сцене был наведён порядок, президент зачитал лежащий на пюпитре текст речи без остановки, с разудалой улыбкой на лице и решительно жестикулируя по ходу чтения. Закончив доклад, он добавил от себя несколько радужных фраз, обличающих врагов нации и превозносящих уверенность в силе, мудрости и непобедимости народа.
"Ура!" - закричала запись в динамике, и заиграл гимн страны, подстраиваясь под строгое лицо президента. Толпа зашевелила губами, мысленно повторяя слова песни.
* * *
Только Любомир Вата возрадовался выдавшейся свободной минуте на работе, и с вожделением поддел пальцем ушко чашки с кофе, как дверь кабинета решительно отворилась и в проеме возникла женщина-амазонка. Так показалось Любомиру не потому, что она пришла с реки Амазонки, а за её самодостаточную решительность и готовность сражаться с мужчинами. Последнее отразилось, играя молниями, в глазах посетительницы.
Заведующий сектором инновационных технологий, не зная ещё вопроса грозной визитёрши, оценил причину своего внутреннего беспокойства и поставил чашку с горячим кофе в ящик стола, аккуратно задвинув его от греха подальше. Такое действие навеяла ему быстротечная мысль. И не зря...
- Где?! - спросила гостья, облокотившись руками о стол заведующего сектором, и удавом глядя в глаза.