— У вас ничего нового? — спросил Селби.
— Мы нашли Лейси, — сказал шериф. — Ты попал в самую точку, Дуг. Перед тем как лечь спать, я позвонил властям Нью-Мексико. Они проверили аэропорты. Лейси, миссис Берк и летчика засекли в гостинице Альбукерке.
— Где они сейчас? — спросил Селби.
— Здесь, в тюрьме, — сказал Брендон. — Они пытались отговориться тем, что собирались вернуться, когда понадобятся тебе, что они вовсе не скрывались и тому подобное. Ну а власти Нью-Мексико отправили их к нам. В гостинице Альбукерке они были зарегистрированы под вымышленными именами.
— А что Инес Стэплтон? — спросил Селби.
— Рвет и мечет. Заявляет, что это грубое нарушение закона: мы бросаем тень на доброе имя невинного маленького ребенка, задерживая его мать. По-видимому, она попытается добиться распоряжения об освобождении их из-под стражи на основании закона о неприкосновенности личности. Тебе надо быть здесь, Дуг, — добавил он помолчав. — Предстоят всякие юридические стычки, и нехорошо, что тебя нет в округе.
— А я в округе, — твердо сказал Селби. — Я болен. У меня сильная простуда. Доктор посоветовал мне полностью отстраниться от дел по крайней мере на сутки. Все равно Инес Стэплтон ничего не сможет добиться раньше понедельника. Просто уйдите в подполье, и пусть она добывает распоряжение об освобождении из-под стражи и вообще все что хочет. Я вернусь сегодня вечером, а может быть, и днем. Сегодня суббота — законный выходной день. Я имею право на уик-энд, когда я болен.
— Будь осторожен, сынок, — сказал Брендон заботливо. — Как ты себя чувствуешь?
— Прекрасно, — сказал Селби, — до встречи, Рекс, — и повесил трубку.
Затем он взял напрокат машину и поехал в Тусон. Управляющий местного филиала фирмы «Холл и Карден» оказался кривоногим, дочерна загорелым субъектом, весьма неразговорчивым. Он посмотрел на образец одеяла, который Селби вручил ему, на визитную карточку Селби и сказал;
— Да, это от нашего одеяла.
— Сколько их у вас было?
— Четыре.
Селби посмотрел ему в глаза:
— Кому вы их продали?
— Я, пожалуй, не смогу сразу вспомнить.
Что-то враждебное в его взгляде навело Селби на мысль.
— Не продали ли вы, — спросил он, — одно из одеял человеку по имени Джеймс Лейси?
Глаза мужчины стали еще холоднее, еще враждебнее.
— Лейси, — ответил он, — наш клиент. Если вы хотите что-нибудь о нем узнать, спросите его сами.
Селби подошел к телефону, позвонил в кабинет шерифа, попросил к телефону Рейли и сказал:
— Я в вашем городе, Рейли. У меня кое-какие затруднения с управляющим местным филиалом фирмы «Холл и Карден». Не могли бы вы приехать?
— Приеду через пять минут, — пообещал Рейли.
Наступила пятиминутная пауза, в течение которой управляющий, казалось, обдумывал ситуацию. Он проявлял все большие и большие признаки беспокойства. Раз или два он порывался заговорить с Селби, но тот пресекал его попытки. Наконец дверь открылась. Вошел Рейли. Он обменялся рукопожатием с Селби, затем подошел к прилавку и обменялся рукопожатием с управляющим.
— В чем дело, Том? — спросил он.
— Я не хочу давать информацию о нашем клиенте — Джиме Лейси.
— Ну, Том, — заметил Рейли, — ты ведь не хочешь ставить себя в положение человека, отказывающегося помогать закону, а?
— Да нет, пожалуй, не хочу.
— Я так и думал, — сказал Рейли. — Что касается Лейси, он мой друг. Кроме того, он важная политическая фигура. И я не собираюсь становиться его врагом. Но я нахожусь на службе, и моя должность требует от меня, чтобы я выполнял свой долг. Я и собираюсь его выполнить. Этот человек задает тебе вопрос. Учреждение, в котором я работаю, сотрудничает с этим человеком. Это значит, что этот вопрос задаю тебе я. Ты собираешься на него ответить?
— Да, — сказал управляющий.
— В чем состоит вопрос? — спросил Рейли у Селби. Селби показал кусок одеяла:
— Я хочу знать, купил ли Джеймс Лейси в этом магазине одно из таких одеял.
Управляющий кивнул.
— Когда?
— Примерно год назад, как только они поступили в продажу. Одеяло слишком дорогое, и наши обычные покупатели не стали бы их покупать. Но Лейси — особый человек. Он не постоял бы ни за какой ценой для своей лошади. И я сказал ему об этих одеялах. Он купил два.
— Два! — воскликнул Селби.
— Да.
— Вы не можете точно сказать, когда это было?